Телеканал "Россия 24",
ИНТЕРВЬЮ,
02.12.2013, 10:39

Ведущий не назван

ВЕДУЩИЙ: Эфир нашего канала продолжит интервью с главой Внешэкономбанка Владимиром Дмитриевым. Моя коллега Мария Бондарева поинтересовалась у него, как выглядит сейчас сотрудничество России и Украины в банковском секторе, по инвестиционным проектам и как эти направления будут развиваться.

Интервью

КОРР.: Владимир Александрович, здравствуйте.

Владимир ДМИТРИЕВ, председатель Внешэкономбанка: Добрый день.

КОРР.: Владимир Александрович, Владимир Путин недавно озвучил цифру инвестиций в украинскую экономику со стороны России - это порядка 30 миллиардов долларов. Какова доля ВЭБа в этой сумме?

Владимир ДМИТРИЕВ: наверное, речь надо вести о том, сколько ВЭБ и проинвестировал в Украину: прежде всего банковский сектор - порядка 500 миллионов долларов. В 2008 году мы по существу спасли один из системообразующих банков, предотвратив его банкротство и, возможно, даже серьезные последствия для банковского бизнеса и для банковского сектора Украины, в целом. Банк сейчас является одним из крупнейших банков Украины, а, если брать, вообще, присутствие России в банковском секторе Украины, - это "Сбербанк", это банк ВТБ, это "Альфа Банк" и, соответственно, дочерний банк Внешэкономбанка, то это, по сути дела, костяк украинской банковской системы, по крайней мере, если брать негосударственные банки. И плюс к этому Внешэкономбанк помог ряду российских инвесторов приобрести одну из крупнейших металлургических компаний Украины - "Индустриальный союз Донбасса". Это тоже инвестиция порядка 8 миллиардов долларов, причем надо говорить не только о приобретении, но и о поддержке со стороны Внешэкономбанка этой крупной металлургической компании. А поддержка - это не только сама продукция, но это и порядка 40 тысяч рабочих, причем речь идет и об "Индустриальном союзе Донбасса", и о "Запорожстали", где мы вместе с одним из крупнейших бизнесменов Украины Ренатом Ахметовым управляем этим комбинатом.

КОРР.: Давайте обо всем по порядку. Вы рассказали про ваш дочерний банк на Украине, который является одним из крупнейших в стране. А, вообще, как он себя сейчас чувствует, какие планы по его дальнейшему развитию?

Владимир ДМИТРИЕВ: Когда мы приобрели банк, как я уже сказал, проинвестировав достаточно серьезные по объему средства, мы не ожидали, что столкнемся с большим количеством проблем, унаследованных от прежнего менеджмента и от прежних собственников. Мы исходили из того, что кредитная история банка благополучная, у него солидный кредитный портфель. Но по мере наступления сроков возврата кредита мы сталкивались с необязательным отношением заемщиков к требованиям "Проминвестбанка". И, по сути дела, мы наследовали невозвратный портфель в размере до миллиарда долларов. Причем надо констатировать, что заемщики в большинстве своем в состоянии рассчитываться по кредитам, но используют различные механизмы ухода от своих обязательств. Поэтому мы сейчас сталкиваемся, во-первых, с необходимостью докапитализации банка и, во-вторых, с применением достаточно жестких правовых мер для воздействия на недобросовестных заемщиков. Но, тем не менее, банк активно работает в различных секторах экономики Украины, перед ним стоит задача довести объем кредитов предприятиям, которые связаны интеграционными отношениями с российскими предприятиями, до 20%. Я считаю, что это вполне достижимая цифра.

КОРР.: Вообще, интересно, какая сейчас кредитная нагрузка у украинских жителей перед российскими банками, предприятий опять-таки, нагрузка украинских банков перед российскими банками?

Владимир ДМИТРИЕВ: Могу сказать, что российские банки, и наш банк в этом смысле не исключение, активно занимаются розничным кредитованием. И, говоря об объеме розничных кредитов, можно констатировать, что эти цифры постоянно растут. Я знаю, что серьезную программу по развитию филиальной сети и розничного кредитования в Украине сейчас реализует "Сбербанк", приближаясь по своему объему и потенциалу к крупнейшим негосударственным банкам Украины и, по сути дела, влиянием в банковском секторе сравниваясь с другими российскими банками, давно работающими на украинском рынке. Я уже сказал о задаче, которую мы ставим перед нашим банком, потому что все-таки мы акционер, сами являемся государственной корпорацией, одна из миссий которой состоит в развитии интеграционных связей с сопредельными государствами и странами СНГ. Поэтому и другие банки, конечно же, стремятся серьезным образом влиять на различные сектора экономики Украины и прежде всего те, которые тесно связаны кооперационными связями с российскими предприятиями. И это естественно, потому что крупный бизнес в Украине он исторически взаимодействует с российскими партнерами, - речь идет об атомной энергетике, о машиностроении, о транспортной составляющей, о космической индустрии, военно-промышленном комплексе. То есть везде, где весомая роль предприятий на экономику Украины, мы имеем партнерские отношения с российскими предприятиями.

КОРР.: То есть ВЭБ там как-то участвует в любом случае?

Владимир ДМИТРИЕВ: ВЭБ, безусловно, участвует. Мы участвуем, кредитуя и российские предприятия, работающие со своими украинскими партнерами, и через нашу "дочку" финансируем различные сектора экономики Украины.

КОРР.: Вы также сказали, что вы общаетесь с представителями украинского бизнеса. Как они оценивают интеграционное партнерство с Россией, дружественные отношения с Россией?

Владимир ДМИТРИЕВ: Уверенно можно сказать, что поскольку Россия является главным торговым партнером для Украины, разумеется, и украинский бизнес заинтересован в том, чтобы наращивать торгово-экономические связи с Россией. Причем это не только торгово-экономические связи, но это и стремление инвестировать в российскую экономику, так что у нас улица с двухсторонним движением: с одной стороны, российский бизнес инвестирует в украинскую экономику, но есть и большое число примеров, где украинские бизнесмены активно работают в России. Более того, с учетом нынешней ситуации в Украине, непростой бюджетной ситуации, ситуации с доходами, российский бизнес рассчитывает на то, что в ходе предстоящей приватизации, а речь идет о крупных украинских предприятиях, где серьезная доля государственного сектора, российский бизнес активно будет участвовать в приватизационных процессах, опять-таки наращивая свое инвестиционное присутствие, а, по сути дела, укрепляя те самые интеграционные связи, о которых я говорил.

КОРР.: Я еще знаю, что ВЭБ еще и в кризис достаточно сильно поддержал украинские предприятия.

Владимир ДМИТРИЕВ: Да, и для некоторых секторов украинской экономики мы стали в некотором смысле спасением.. Я уже говорил о металлургии - это порядка 40 тысяч занятых на предприятиях "Индустриального союза Донбасса" и "Запорожстали". И наши инвесторы по-прежнему заинтересованы в том, чтобы эти предприятия развивать. Достаточно сказать, что Алчевский металлургический комбинат является, по сути дела, самым современным металлургическим предприятием на территории стран СНГ. Модернизирована установка по производству стали, введена в строй электростанция. Это предприятие по сути дела работает на безотходном производстве, в том числе передавая электроэнергию в сети города Алчевска. Надо еще подчеркнуть, что мы, прокредитовав российских инвесторов, помогли украинским металлургическим предприятиям выйти из очень серьезной экономической ситуации, связанной с тем, что на модернизацию в свое время были взяты кредиты за рубежом. И до реструктуризации этих кредитов - процесс идет, как мне кажется, он близок к завершению - ни один зарубежный кредитор не кредитовал эти предприятия. И единственным источником ресурсов, в том числе и оборотных средств, является Внешэкономбанк. Есть в этой ситуации и «узкие места», связанные с тем, что наши предприятия имеют серьезную проблему во взаимоотношении с налоговыми органами, - невозвращенный НДС нашим предприятиям составляет порядка 400 миллионов долларов и это неснижаемый остаток.

КОРР.: И ВЭБ собирается их компенсировать, насколько я знаю..?

Владимир ДМИТРИЕВ: Мы постоянно кредитуем российских инвесторов, по сути дела замещая тот ресурс, который государство в силу серьезных проблем, не может компенсировать нашим предприятиям.

КОРР.: Владимир Александрович, если так подытожить нашу украинскую тематику и представить себе два варианта развития событий: интеграция с ЕС, отсутствие интеграции, ассоциации с ЕС. При двух этих сценариях какой бы был исход при одном и при другом, последствия для украинской экономики, для нашего сотрудничества в банковской сфере?

Владимир ДМИТРИЕВ: Я бы скорее отталкивался от той ситуации, в которой мы находимся сейчас. Очевидно, соглашение не подписано. Конечно, развитие событий будет целиком и полностью зависеть от действий украинских властей, от их желания и готовности войти в Таможенный союз. Но, безусловно, я вижу по динамике и политических, и деловых контактов в последнее время, что Украина, наращивая торгово-экономические и инвестиционные отношения с Россией, окажется в серьезном плюсе и выгоде. Мы ведем активный диалог по поводу совместных инфраструктурных проектов. Внешэкономбанк, в частности, является одним из игроков в серьезной дискуссии, и мы приступили к предметному освоению этой темы - речь идет о строительстве моста через Керченский пролив, а это серьезнейший инфраструктурный проект, который станет, безусловно, стимулом для развития целого ряда отраслей украинской да и российской экономики. Это крупные инфраструктурные проекты в сфере транспорта, в сфере энергетики. И, конечно же, надо вести речь о том, что, вступая в Таможенный союз, если такое решение будет принято, безусловно, для Украины окажется выгодным с точки зрения цен на энергоносители, по примеру Белоруссии. Это всем очевидно, поэтому и с точки зрения энергетики, и с точки зрения других отраслей экономики я убежден в том, что сближение с Россией принесет безусловные плюсы для Украины.

КОРР.: У меня к вам еще отдельный последний вопрос, касаемый, в целом, уже российского банковского сектора. Мы сейчас видим такие случаи, как банк "Пушкино", "Мастер-Банк". Как вы оцениваете ужесточение финансового контроля со стороны ЦБ за российскими банками и не видите ли вы тут риска возникновения такого кризиса недоверия со стороны населения после подобных ситуаций?

Владимир ДМИТРИЕВ: Я убежден в том, что Центральный Банк занимается ровно тем, чем он должен заниматься. Недобросовестные люди, мошенники они, очевидно, еще не перевелись, тем более, в банковском секторе, поэтому то, чем занимается Банк России, - это скорее благо для банковского сектора и населения, нежели некие угрозы. Важно иметь в виду, что и население порой принимает неосознанные решения, доверяя свои деньги тем банкам, которые сулят высокие проценты. Как говорит поговорка, бесплатным сыр бывает только в мышеловке. В данном случае для тех, кто предпочитает доверять свои деньги непроверенным банкам, это серьезный урок и население наше должно в финансовом смысле быть достаточно образованным для того, чтобы доверять средства надежным банкам. Но еще раз повторяю: то, что делает Центральный Банк, - это, безусловно, его задача.

КОРР.: Владимир Александрович, большое вам спасибо за интервью.

Владимир ДМИТРИЕВ: Спасибо.

ВЕДУЩИЙ: Владимир Александрович, здравствуйте.

Владимир ДМИТРИЕВ, председатель Внешэкономбанка: Добрый вечер, Алексей.

ВЕДУЩИЙ: Я начну с темы, которая здесь активно обсуждается. Естественно, она обсуждается в свете того, что на пленарном заседании выступал премьер-министр Дмитрий Медведев, и до этого он написал статью в одну из центральных деловых российских газет. И в этой статье, говоря о проблемах экономики, предлагается одна из таких мер, в которой должен поучаствовать и Внешэкономбанк - средствами Фонда национального благосостояния поддержать малый и средний бизнес. Что это за схема? Что это за механизм? Какие условия? Расскажите, пожалуйста.

Владимир ДМИТРИЕВ: Действительно, отрадно, что Внешэкономбанк по-прежнему рассматривается правительством как один из проводников государственной политики по поддержке малого и среднего предпринимательства. И статья председателя правительства в этом смысле не стала исключением. Дмитрий Анатольевич озвучил тему, которая нами обсуждается, обсуждаются различные подходы и различные модели поддержки малого и среднего бизнеса. Внешэкономбанк включен в эту систему и самостоятельно, и через свой дочерний банк - МСП Банк. Мы в полной мере реализовали программу поддержки малого и среднего бизнеса через механизм финансирования региональных банков, которые, в свою очередь, оказывают поддержку МСП. Причем, это происходит в сочетании с достаточно льготным финансированием тех субъектов малого и среднего предпринимательства, которые задействованы в инновационной сфере.

Заработал гарантийный механизм: гарантии выдаются федеральным бюджетом Внешэкономбанку, а тот, в свою очередь, гарантирует МСП Банку, а уже МСП Банк собирает пул банков, которые получают нашу поддержку. И потом мы вправе рефинансировать кредиты через систему рефинансирования Центрального банка. Создается Федеральный гарантийный фонд... То есть, достаточно объемные средства идут на малый и средний бизнес. И вот новые предложения, новые инициативы правительства - использовать средства Фонда национального благосостояния в размере 100 миллиардов рублей по ставке "инфляция плюс один процентный пункт", которые выделяются Внешэкономбанку. Внешэкономбанк работает с крупными банками, прежде всего с государственным участием, имеющими достаточно разветвленную филиальную сеть, для поддержки, прежде всего, средних предпринимателей.

Сегодня на пленарном заседании и на других форумах общения с бизнесом, и сейчас, на встрече премьера с бизнес-сообществом, эта тема звучала. Существуют проблемы, связанные с тем, что МСП Банк через свои программы поддержки не дотягивается до среднего бизнеса. Внешэкономбанк имеет нижние пределы по участию в финансировании проекта - стоимость проекта должна быть не менее двух миллиардов рублей,  при этом участие банка не может быть меньше одного миллиарда рублей. Это не дает возможности среднему бизнесу получать льготное финансирование. Мы считаем, что запустив эту новую программу, используя средства ФНБ, мы как раз дойдем до среднего бизнеса и обеспечим его серьезным финансовым ресурсом, и прежде всего, фокусируя наш интерес к его инновационным направлениям.

ВЕДУЩИЙ: Вторая тема, которая обсуждается здесь, и фигурирует в ней Внешэкономбанк - это тема возможной докапитализации банка на сумму 1,1 трлн. Естественно, надо понимать, что Внешэкономбанк - это все-таки не типичный коммерческий банк, а это все-таки банк со значительной социальной составляющей, вы это уже говорили. Но все-таки я бы хотел, чтобы вы пояснили этот механизм, для чего это нужно и почему произошло так.

Владимир ДМИТРИЕВ: Я думаю, вопрос состоит в том, что те, кто следит внимательно за темой и за деятельностью Внешэкономбанка, порой действительно не проводят различия между Внешэкономбанком как институтом развития, который действует на основе специального закона "О банке развития", и обычными коммерческими банками, и банками, где государство является - в лице Центрального банка либо Росимущества - основным акционером. Для Внешэкономбанка, собственно, как и для любого института развития, имеются совершенно определенные ограничения на виды деятельности. И в данном контексте важно, что мы, не являясь акционерным обществом (мы не можем ни допэмиссии размещать, ни пускать стратегического инвестора или размещаться на открытых, публичных рынках) имеем в качестве базы для нашей капитализации только имущественные взносы Российской Федерации.

Помимо всего прочего мы не можем привлекать дешевые пассивы в виде депозитов юридических и физических лиц. Но в данном случае важнее, что Внешэкономбанк как институт развития должен играть, и с этим согласны все, более весомую роль в финансировании крупных инвестиционных проектов в развитии экономики. И когда мы выносили вопрос о нынешнем состоянии и адекватной роли Внешэкономбанка в развитии экономики в будущем, мы проводили сравнение с ведущими национальными институтами развития, такими, как Банк развития Германии (KfW), Банк развития Китая, Бразилии, где доля этих банков в совокупных инвестициях в основной капитал составляет от 5 и более процентов. Наша доля относительно этого показателя составляет меньше 2%. Поэтому мы говорим, что возможность для увеличения влияния Внешэкономбанка на развитие экономики страны существенная, и потенциал большой. Рассматривая модели развития экономики нашей страны и возможности увеличения роли Внешэкономбанка, мы и пришли к выводу о том, что дальнейший рост финансирования банком крупных инвестиционных проектов, особенно если мы говорим об увеличении нашей доли в основных инвестициях, требует поддержки.

Нам необходимо соблюдать условия, определяемые нашей финансовой декларацией и ковенантами в наших кредитных соглашениях или при размещении на рынках облигаций, относительно коэффициента достаточности капитала в 10%. В то время как он с начала этого года снизился с 18 до чуть менее 11%. Поэтому если этот критический для нас показатель соблюдать и одновременно наращивать наш кредитный портфель и инвестиционную деятельность, мы неизбежно приходим к выводу о том, что те или иные формы (я подчеркиваю - формы) государственной поддержки, а не только лишь новый имущественный взнос или некие итерации относительного имущественного взноса до 2020-2025 годов, нам необходимы.

А иные меры государственной поддержки - это и гарантийные механизмы, это возможность выделения ресурсов из Фонда национального благосостояния, это, в конце концов, - и данную тему мы обсуждаем с нашими партнерами в других странах, - применение к институтам развития, которые, безусловно, имеют поддержку государства, особых подходов с точки зрения ключевых показателей их финансовой деятельности. И прежде всего, такого показателя, как коэффициент достаточности капитала.

Поэтому в повестке не стоит вопрос только лишь о капитализации, связанной с некими, извините, предбанкротными ощущениями. Ничего подобного! Мы как раз, вынося в публичное пространство эту тему, говорим о том, что, безусловно, опираемся на поддержку государства. Но эта поддержка может реализовываться различными путями, не обязательно только лишь сводиться к капитализации банка через дополнительные имущественные взносы.

ВЕДУЩИЙ: Недавно стало известно, что средства негосударственных пенсионных фондов будут переданы Внешэкономбанку для управления, пока эти негосударственные пенсионные фонды приобретут тот статус, который им позволит в новых условиях работать на этом рынке. Как будет распоряжаться управляющая компания - Внешэкономбанк - этими деньгами? Опять же, какую доходность вы, может быть, гарантируете? Что за условия работы?

Владимир ДМИТРИЕВ: Никакой увязки и никаких специальных решений, которые можно было бы расценивать как параллельное обсуждение этих двух тем, конечно же, нет. Но мы вовлечены в процесс, мы понимаем, что это срочный ресурс, который временно размещается у нас. Он срочный, но краткосрочный - пока не будут лицензированы и акционированы негосударственные пенсионные фонды, управляющие компании, пока они не будут проверены на свою адекватность задачам, которые перед ними стоят. Эти временно размещенные средства будут использоваться так же, как мы сейчас накоротке используем наш ресурс государственной управляющей компании, размещая эти средства на депозитах надежных банков. Понятно, что эти средства не могут быть размещены в «длинных» облигациях наших естественных монополий, решения по которым приняты. (Кстати,  мы уже разместили порядка 100 миллиардов "длинных" денег в облигации инфраструктурных монополий в интересах финансирования ими их инвестиционных программ).

ВЕДУЩИЙ: Может быть, чуть подробнее, как вы будете управлять этими деньгами?

Владимир ДМИТРИЕВ: Мы рассчитываем, что на этот счет будет принято специальное решение. Возможно, инвестиционная декларация нашей управляющей компании будет приведена в соответствие с этой новой задачей. Пока никаких нормативных документов на этот счет не принято. Принято лишь принципиальное решение, что средства будут размещены во Внешэкономбанке.

Но я еще раз хочу подчеркнуть, что правильнее говорить не "во Внешэкономбанке", а в государственной управляющей компании. Потому что между балансом Внешэкономбанка и средствами, находящимися в управлении у государственной управляющей компании, стоит "китайская стена". И единственное, чем пользуется государственная управляющая компания, - это инфраструктура Внешэкономбанка. Но уж точно не его балансами.

ВЕДУЩИЙ: И еще одна тема, раз уж мы находимся в Сочи… Конечно, нужно говорить и об Олимпиаде. Тем более что Внешэкономбанк активно участвует в строительстве сочинских объектов. Вот как раз об этих объектах я у вас и хотел спросить. На одном из мероприятий в рамках Сочинского экономического форума прозвучала очень интересная мысль, дескать, все-таки нужно думать не только о социальной ответственности, но и о коммерческой составляющей. Что говорят представители банковского бизнеса и представители коммерческих банков? Я знаю, я примерно это понимаю, и здесь ничего неожиданного нет. Мне было бы интересно, как вы на этот вопрос смотрите. Тем более что вы руководите как раз банком со значительной социальной направленностью. Нужно ли думать еще и о коммерческой составляющей, и в какой степени? Давайте об этом порассуждаем.

Владимир ДМИТРИЕВ: Безусловно, должен. Начнем с того, что проект государственный. И важно, и отрадно, что в этом государственном проекте участвуют частные инвесторы. Наверное, в нашей стране по масштабу этот проект уникальный. И прямо скажем, на этом проекте многие потренировались - и государство, и бизнес, и мы, как институт развития, потренировались в хорошем смысле. Это, в общем, такой полигон, где отрабатывались совершенно новые технологии: и банковские, и технологии взаимоотношений государства и бизнеса, и финансирующего института, как Внешэкономбанк. Конечно, проекты тяжелые. И мы, не скрывая, и наше мнение разделяют, говорим о том, что уже сейчас надо думать о послеолимпийском наследии. И важно, что бизнес и инвесторы, реализующие вместе с нами проекты, открыто ставят вопрос, и власти слышат их озабоченность по поводу того, что нельзя бросать один на один инвесторов после Олимпиады с этими проектами, а вместе с властью решать, как совместно этими проектами управлять и как бизнесу гарантировать успешность их инвестиций. Конечно, самое последнее дело - это банкротить заемщиков. Надо находить решения, и это задача всех нас. Но я уже сейчас вижу, что при реализации этого масштабного, беспрецедентного государственного проекта мы отрабатываем совершенно правильную систему взаимоотношений на принципах государственно-частного партнерства власти и бизнеса. Власти - в лице правительства, власти - в лице налоговых органов, причем на уровне как федеральном, так и региональном. Конечно, дальнейшее управление этими проектами, причем, прежде всего, спортивными, которые в меньшей степени претендуют на то, чтобы быть окупаемыми, по сравнению с гостиничными комплексами и так далее, - серьезная задача.

Но не менее серьезная задача -  те проекты, которые в перспективе, после Олимпиады становятся предметом продаж на открытом рынке. Имеется в виду жилье. Там, конечно, нужно разрабатывать особые механизмы ипотеки, которая была бы привлекательна для тех, кто будет здесь проживать, или для тех, кто будет здесь жить и работать на этих огромных площадях, будь то гостиничные либо развлекательные комплексы: "Формула-1", "ЕвроПарк" и так далее.

ВЕДУЩИЙ: Владимир Александрович, спасибо большое за то, что нашли время и ответили на наши вопросы. Успеха вам!

Владимир ДМИТРИЕВ: Спасибо.

Корреспондент: Заявление нашего премьера, о том, что политика занятости любой ценой исчерпывает себя. Людям все-таки придется переезжать, искать работу переучиваться. Как это на моногородах отразится?

И. Макиева: Премьер-министр вчера высказал мысль, что нужно воспользоваться тем, что сейчас в России низкая безработица. У нас сейчас время реформирования промышленности. Наступил тот момент, когда мы можем, через это пройти практически безболезненно. Конечно, в моногородах эта ситуация проявляется наиболее остро. Моногород – это территория, все жители которой зависят практически от одного градообразующего предприятия. И, если на нем ситуация ухудшается – это чувствуют все жители. Сейчас такие проблемы выявлены у 56 моногородов и по ним начинается активная работа. Часть из этих городов уже подготовила планы модернизации и Рабочая группа по моногородам будет их активно поддерживать, но многим из них еще предстоит большая работа. И с 1 октября мы с ними начинаем активную работу.

Корреспондент: Точками роста для привлечения инвестиций должны стать регионы. Есть ли наиболее успешные примеры на Ваш взгляд и за счет чего достигнут этот успех?

И. Макиева: Это те регионы, которые внедряют региональные инвестиционные стандарты, разработанные совместно с Агентством стратегических инициатив. Те, в которых их внедрили, можно  считать успешными или стремящимися к успеху.

Корреспондент: Что же мешает их внедрять другим?

И. Макиева: Ничего не мешает. Я думаю, что у других регионов, которые сейчас не являются лидерами, есть все шансы перейти в эту категорию, если они эти стандарты будут внедрять. Регионы разные, условия разные. И инвестор выбирает только те регионы, где ему выгоднее работать.

Корреспондент: Что Вы считаете главным препятствием для прихода денег в регион?

И. Макиева: Мы вчера достаточно подробно это обсуждали на многих панельных дискуссиях: Что мешает приходу инвестора? Некоторые называли недостаточную компетентность региональных властей, некоторые называли недостаточную открытость. Понятно, что есть какие-то объективные факторы, на которые следует обращать внимание. Это и климатические условия, это и отсутствие полезных ископаемых в некоторых регионах, это и близость к транспортным коридорам, близость к центру России. Если все эти факторы как бы нанизать на одну нить, тогда для каждого инвестора этот набор индивидуален. Кто и чем хочет заниматься? Кто хочет производить рядом с Москвой, конечно, для него интересны регионы, такие, как Калужская область. Кто хочет работать по рыбоводческому кластеру, то это, конечно, Приморье. Тот, кто хочет работать, например, с полезными ископаемым - это Сибирь или Мурманская область. Зависит от потребности инвестора. И, конечно, все инвесторы обращают внимание, какая команда у губернатора, кто является ответственным за привлечение инвестиций. Вот на это инвесторы обращают большое внимание, и вчера они об этом тоже говорили.

Корреспондент: Вчера Калужский губернатор говорил, что они заключают, например, какое-то инвестиционное соглашение, а завтра может приходить инвестор, строить, не надо 600 дней на размещение и прочее. Это какие-то преференции даны отмашкой именной этому губернатору.

И. Макиева: Просто копировать опыт Калуги – это, наверное, неправильно. Потому что регион имеет свои особенности. Опыт по привлечению инвесторов в регионы, расположенные близко к Москве, невозможно использовать, например, в работе с инвесторами, идущими в Кемеровскую область. Те плюсы и, наверное, те ошибки, которые были выявлены через многие годы работы с инвесторами, и вчера это подтвердил губернатор Калужской области, позволят другим регионам учесть их в работе и не повторять. Но в чистом виде копировать опыт Калуги, наверное, уже поздно. Сейчас есть другой набор механизмов, который также эффективно работает для привлечения инвестора на определенную территорию.

Корреспондент: А как Вы оцениваете работу институтов развития в регионах? Почему неодинакова их эффективность в регионах?

И. Макиева: Мы вчера это подробно обсуждали. У нас даже была панельная дискуссия по федеральным и региональным институтам развития. Мы знаем, что на некоторых территориях региональных институтов развития очень много.

Зачастую они просто мешают друг другу потому, предлагая свои услуги одному и тому же инвестору.

Корреспондент: Это банки?

И. Макиева: Институты развития - это агентства по привлечению инвестиций, это корпорации развития определенных регионов. Это не банки.

Корреспондент: То есть, их действия не согласованы между собой?

И. Макиева: Зачастую не согласованы. И вчера мы рассматривали опыты успешных регионов, там, где четко и понятно структурировано, какой из институтов развития чем занимается. Вот там работа с инвесторами идет быстрее. Поэтому многие это вчера восприняли, скорее всего, как добрый совет к более эффективному ведению работы с региональными институтами развития на территории.

Корреспондент: Это сложно вообще? Наладить такую работу?

И. Макиева: Нет, это не сложно. Главное – понять, кто, чем занимается, кому с чем необходимо работать, потому, что от руководства региона очень многое зависит. Им нужно определить векторы и тогда работа по привлечению инвесторов на территорию будет более эффективной.

Корреспондент: А нет ли противоречий между федеральными и региональными институтами развития?

И. Макиева: Нет, абсолютно. У каждого своя ниша. Если говорить о федеральных институтах развития, то некоторые имеют на территориях свои представительства или свою сеть, и они работают через них. У каждого своя ниша и разграничение полномочий региональных и федеральных институтов развития абсолютно четкое.

Корреспондент: В интервью нашей газете Вы говорили, что все моногорода разделены на несколько зон: зеленая, красная, желтая. Как сейчас развивается ситуация в этих зонах? Меняются ли они?

И. Макиева: Действительно, мы сделали это намерено, разделили по принципу светофора. Красные города – это те, которые мы считаем кризисными, либо предкризисными, желтые города – это те, которые имеют нестабильную устойчивость. Зеленая зона – это города более-менее благополучные, которые необходимо, конечно, мониторить, но никаких мер по спасению ситуации в них принимать не нужно. В красной зоне у нас находятся 56 городов из 342, по которым мы работаем.

Корреспондент: А это уже меньше, чем в кризис 2008 года?

И. Макиева: По количеству городов здесь сложно судить. Например, у нас был город Тольятти, за которым стоят десятки тысяч работников и есть небольшой город Светлогорье в Приморье, где 1,5 тысячи населения. Если мы судить по количеству населения, задействованного в этом кризисе, то тоже сложно очень сравнить, потому что ситуации разные. Там были, так называемые «пожары», нужно было быстро принимать решение, а по тем городам, которые мы окрасили еще в прошлом году, мы по ним принимаем планомерные меры. Наша задача заключается в том, чтобы не допустить там кризисных явлений

Корреспондент: Есть риск металлургические города каким-то образом упустить?

И. Макиева: Несомненно.

Корреспондент: По каким отраслям? В металлургии риск есть…

И. Макиева: Очень подробно и достаточно глубоко этим вопросом мы занимались вместе с Минэкономразвития и с Минпромторгом. Они видят по отдельным отраслям ухудшение ситуации

Корреспондент: По каким отраслям?

И. Макиева: Знаете, ситуация меняется. Например, допустим, сегодня металлургия себя чувствует не совсем уверенно. И мы сортируем по отраслям эти города. И мы знаем каждое градообразующее предприятие, знаем каждого владельца, который стоит за этим градообразующим предприятием. Я хочу сказать, что, если в 2009 году мы принимали быстрые и оперативные меры, то сейчас мы уже заблаговременно начинаем работать с собственником этого предприятия и нам это удается. Мы строим конструктивный диалог и уже собственник предлагает какой-то якорный проект. Мы ставим ему так называемое обременение: если ты сокращаешь, ты должен поработать на благо жителей этих городов, то есть, он должен привести хотя бы одного инвестора на эту территорию, который не связан с градообразующим предприятием.

Корреспондент: Такой опыт есть? Особенно интересует развитие малых предприятий. Где-то удалось сдвинуть это дело с мертвой точки и дифференцировать моногорода, на другие отрасли переключить?

И. Макиева: Если говорить, что, например, нам за один год надо полностью перепрофилировать город и направить его в совершенно другое русло или в другую отрасль – нет, такого нет, потому что этот процесс нескорый. Но вот эта зависимость, если она уменьшается у предприятия хотя бы на 2-3-5 процентов в год – для нас это большой успех. За два года мы отработали несколько моделей модернизации моногородов. Их четыре, проработаны они на 49 городах. Могу ответственно заявить, что мы получили там порядка 70 тысяч новых рабочих мест.

Корреспондент: Были случаи, когда удалось отбить вложенный государством рубль?

И. Макиева: На каждый рубль от одиннадцати до двадцати пяти привлеченных частных денег.

Корреспондент: Это хорошая цифра?

И. Макиева: Я считаю - да.

Корреспондент: Она будет увеличиваться?

И. Макиева: От территории зависит. Насколько нам вместе удастся найти диалог с региональными властями, потому, что от них тоже очень многое зависит в работе по привлечению инвесторов. На отдельную территорию мы можем привести интересного инвестора, но если он не получит обратного отклика на территории, то этот проект может там не состояться.

Корреспондент: То есть, было такое, что они уходили?

И. Макиева: Да.

Корреспондент: А есть ли моногорода, которые в списке на закрытие, на ликвидацию?

И. Макиева: Пока таких городов нет. Есть города, которые, как мы понимаем, через несколько десятков лет прекратят свое существование, потому что там истощились полезные ископаемые, там дорогая электроэнергия, там тяжелый сезон, там холодно.

Корреспондент: А как людям свою дальнейшую жизненную стратегию строить?

И. Макиева: Есть несколько вариантов. Насильно, конечно, ничего сделать невозможно. Многие люди просто не хотят уезжать из своих небольших городков, говоря о том, что мы здесь родились, наверное, мы здесь и останемся. Но это старшее поколение. Молодежь по возможности уезжает, когда находит более интересные условия труда. Но насильно переселить людей невозможно. У нас, к большому сожалению, был отрицательный опыт. Когда выдавались сертификаты на переселение, а люди продавали этот сертификат, покупая квартиру ребенку или внуку, сами  же возвращались.

Корреспондент: Такой не предусматривался момент?

И. Макиева: Конечно, нет

Корреспондент: И как в этом случае ситуация «разруливалась»?

И. Макиева: Заставить человека насильно покинуть то место, где он живет, конечно, невозможно.

Корреспондент: Еще вопрос про Байкальский ЦБК. Программа есть для этого города?

И. Макиева: Да, есть.

Корреспондент: Где можно с ней познакомиться?

И. Макиева: Думаю, что стоит обратить внимание на программу развития особой экономической зоны, которая разработана Правительством Иркутской области вместе с Министерством экономического развития.

Корреспондент: Это зона туристическая?

И. Макиева: Туристическо-рекреационного типа.

Корреспондент: Но она не работает.

И. Макиева: Она не работает потому, что работал БЦБК, а теперь принято решение о закрытии и ликвидации всех последствий его деятельности. Поэтому ничего не мешает этой зоне заработать.

Корреспондент:  Привлечь туда инвесторов, которые хотели туда прийти?

И. Макиева: Думаю, что инвесторы найдутся, потому что это озеро Байкал – это жемчужина не только России, но и всего мира.

РОССИЯ-ВЭБ-НАКОПЛЕНИЯ-ИНТЕРВЬЮ
25.09.2013 21:14:59 MSK

ИНТЕРВЬЮ: Управление пенсионными деньгами отделено от функций банка развития "китайской стеной" - ВЭБ

Москва. 25 сентября. ИНТЕРФАКС-АФИ - Инициатива правительства по временному переводу в ВЭБ 500 млрд рублей новых пенсионных накоплений НПФ никак не связана с планами по докапитализации госкорпорации, заявил директор департамента доверительного управления госкорпорации Александр Попов в интервью агентству "Интерфакс-АФИ".

- Связана ли инициатива правительства по временному переводу во Внешэкономбанк 500 млрд рублей новых пенсионных накоплений НПФ с планами по докапитализации госкорпорации?

- ВЭБ выполняет функцию государственной управляющей компании совершенно независимо от выполнения функции банка развития. Эта функция отделена "китайской" стеной от других направлений деятельности ВЭБа и не может иметь никакого отношения ни к докапитализации, ни каким-то другим вопросам деятельности ВЭБа как банка развития. Это совершенно разные направления деятельности и совершенно разные источники средств, и работа строится на основании различного законодательства. Мы, в том числе, не можем покупать облигации ВЭБа и его аффилированных лиц за счет средств пенсионных накоплений. Так что никакой связи здесь нет и быть не может. Позицию разного рода комментаторов и экспертов, увязывающих два этих принципиально разных понятия, считаю безответственной и непрофессиональной

- Куда ВЭБ может инвестировать средства новых пенсионных накоплений НПФ?

- В протоколе совещания у первого вице-премьера Игоря Шувалова касательно развития накопительной пенсионной системы речь шла о временной передаче этих средств в расширенный портфель государственной управляющей компании. Если эти средства будут передаваться в расширенный портфель, то, по нашему мнению, в составе этого портфеля они могут инвестироваться только в краткосрочные депозиты, поскольку необходимо обеспечить должную ликвидность для возврата этих средств в НПФ по первому требованию.

Ведь мы будем выполнять функцию исключительно временного размещения этих средств. Эти средства - это фактически средства НПФ, а не наши, поэтому мы не вправе принимать за НПФы какие-либо инвестиционные решения. Сроки их размещения составят максимум два года, но на самом деле нет никаких причин, которые бы, например, помешали фондам в течение трех-шести месяцев завершить все формальности для вхождения с систему гарантирования. Сроки возврата средств негосударственным фондам не определены и прогнозироваться в принципе не могут.

Это пока наше мнение как управляющего. Все будет зависеть исключительно от законодательного и нормативного оформления инициативы правительства.

- О какой срочности депозитов идет речь?

- Здесь может идти речь о трехмесячных депозитах, чтобы мы могли обладать достаточной ликвидностью для своевременного возврата пенсионных накоплений. Повторюсь, разные НПФ могут в разные сроки входить в систему гарантирования пенсионных накоплений. Кто-то может за три месяца справиться, а кто-то и за два года не справится. Прогнозировать здесь нельзя ничего.

- Какая может быть доходность от инвестирования средств новых пенсионных накоплений НПФ?

- Как будут инвестироваться эти средства, никто пока не знает. Какая будет доходность в следующем году, мы тоже определить не можем. Сейчас у нас нет в портфеле краткосрочных депозитов. В настоящее время ВЭБ в рамках расширенного портфеля инвестирует средства в депозиты на достаточно длительные сроки - более девяти месяцев.

- Министр финансов Антон Силуанов заявил, что пенсионные накопления будут возвращаться в НПФ с учетом доходности от размещения этих средств по ставке инфляция плюс 1%, "не меньше". Удастся ли ВЭБу добиться такой доходности инвестирования средств?

- Мы не можем ничего гарантировать и делать какие-то прогнозы по доходности. Если пенсионные накопления НПФ будут инвестироваться в составе расширенного портфеля ВЭБа, то, соответственно, они будут перечисляться с полученным доходом от инвестирования всего расширенного портфеля, а не только от инвестирования той части средств, которая будет размещаться в краткосрочные депозиты.

- Нужно ли будет ВЭБу менять свою инвестиционную декларацию для того, чтобы инвестировать пенсионные накопления НПФ в краткосрочные депозиты?

- Нет, если все остается в рамках расширенного портфеля.

- Может ли ВЭБ инвестировать пенсионные накопления НПФ в другие инструменты, помимо краткосрочных депозитов?

- Если мы смогли бы покупать краткосрочные облигации с дюрацией около трех, максимум шести месяцев, то теоретически это было бы возможным. Но таких инструментов у нас не очень много, и купить их, как правило, в больших объемах нереально.

Служба финансово-экономической информации