ВЕДУЩИЙ: Накануне прошло заседание Наблюдательного совета Внешэкономбанка, на котором обсуждалась, в частности, деятельность Российского агентства по страхованию экспортных кредитов и инвестиций. Было объявлено о запуске проекта по страхованию малых и средних предприятий-экспортеров. Кого поддержит ЭКСАР и в каком объеме? Обсудим с главой агентства Петром Фрадковым. Петр, добрый вечер.

Петр ФРАДКОВ, директор ОАО "Российское агентство по страхованию экспортных кредитов и инвестиций": Добрый вечер.

ВЕДУЩИЙ: Итак, какие решения приняты, какова стратегия развития агентства?

Петр ФРАДКОВ: Принято самое главное решение, утверждена стратегия развития агентства на трехлетнюю перспективу до конца 2014 года. Стратегия определяет основные объемы страхового покрытия, которое должно быть предоставлено агентством, количество компаний, клиентов, которые должны получить этот вид поддержки.  И абсолютные объемы с точки зрения продуктов наших и рынков покрытия.

ВЕДУЩИЙ: Давайте пройдемся, собственно, по этим пунктам конкретнее. В течение трех лет, каков объем поддержки?

Петр ФРАДКОВ: Мы исходим из того, что к концу 2014 года агентство должно предоставить до пятисот миллиардов долларов страхового покрытия.

ВЕДУЩИЙ: Страховое покрытие, то есть тот объем экспортных сделок, которые будут застрахованы?

Петр ФРАДКОВ: Совершенно верно. Основная функция нашего агентства - предоставить помощь российским экспортерам или банкам, финансирующим экспорт, на внешних рынках.

ВЕДУЩИЙ: 500 миллиардов долларов.

Петр ФРАДКОВ: Рублей. 500 миллиардов рублей.

ВЕДУЩИЙ: А как будет разбиваться эта сумма на три года?

Петр ФРАДКОВ: Мы исходим из того, что к середине этого года мы должны будем сформировать внутреннюю нормативную базу. И начиная с лета, начнем работать системно, и где-то примерно равными долями в течение этого срока мы будем нашу страховую емкость размещать.

ВЕДУЩИЙ: Какие направления являются приоритетными для вас?

Петр ФРАДКОВ: Стратегия предполагает несколько направлений. В первую очередь, это, и с высоким приоритетом, все отрасли с высокой добавленной стоимостью, это электроэнергетика, это транспортное машиностроение, это микроэлектроника, авиа- и космическая отрасль и некоторые другие. С меньшим приоритетом это отрасли химической промышленности, сельского хозяйства. Единственное, что нам запрещено, это поддержка сырья. Что, в общем, вполне логично.

ВЕДУЩИЙ:  ЭКСАР старается развивать именно несырьевую часть экономики.

ВЕДУЩИЙ: Несырьевой сектор. И это наша главная задача. Параллельно у нас есть приоритетное распределение по регионам. Мы исходим из того, что несомненный приоритет -  это СНГ.Это объективно. В силу того, что Россия является достаточно серьезным игроком во внешней торговле этих стран, я имею ввиду, региона,мы считаем, что должны эту позицию укрепить. Вторым по приоритетности, может быть, и, наверное, станет регион Юго-Восточной Азии.

ВЕДУЩИЙ: А с чем связан этот выбор?

Петр ФРАДКОВ: Здесь есть традиционные связи, потому что, все-таки, и Советский Союз в свое время и, наверное, тот экспорт, который шел в последние годы из Российской Федерации, направлялись именно в этот регион. Он объективно был одним из рынков сбыта. И мы думаем, чтопозиции российского экспорта там сможем укрепить, с одной стороны, с другой стороны, завоевать новые рынки. И  третий регион - это Латинская Америка. Как ни странно, этот регион выходит на первые роли, и российский экспорт там ждут.

ВЕДУЩИЙ: Обходим мы развитые страны стороной. Хорошо. Если говорить о конкретных компаниях, исключая нефтегазовый сектор, какие, кто из игроков сможет получить эти деньги? По всей видимости, это будут уже не такие крупные компании?

Петр ФРАДКОВ: Здесь тоже мы пытаемся применить достаточно инновационный подход. Потому что так получилось, что меры господдержки, в основном, всегдамогли получить крупные компании. И с точки зрения административного ресурса, и с точки зрения просто компетенции, которая у них всегда была. Наша же задача - создать рынок экспорта, инфраструктуру экспорта таким образом, чтобы малые и средние предприятия имели доступ к мерам господдержки, к финансированию, к рыночному финансированию. И наша задача вывести эти компании на новые рынки.

ВЕДУЩИЙ: Сколько компаний, в каком объеме?

ВЕДУЩИЙ: Стратегия предполагает, что к 2014 году мы должны иметь 3300 клиентов, из них 3000 - это малые и средние предприятия.

ВЕДУЩИЙ: Как удалось так точно определить эту цифру - 3300? На чем она основана?

Петр ФРАДКОВ: Это некая расчетная величина. Мы взяли, с одной стороны, статистику, посмотрели вообще, какое количество малых и среднихэкспортоориентированных предприятий задействованы в том или ином виде внешнеэкономической деятельности. С другой стороны, мы посмотрели перспективы роста отдельных отраслей. И методом наложения, что называется, математической модели мы спроецировали, что три тысячи компаний это, наверно, амбициозный, но возможный показатель, которого мы можем достичь в ближайшее время.

ВЕДУЩИЙ: Любая компания имеет право обращаться за страхованием?

Петр ФРАДКОВ: Совершенно любая компания. Никаких ограничений формальных не существует. Главное, это наличие договоренности с внешним контрагентом, может быть, даже предварительная. А мы уже будем готовы, в том числе, оказать консультационную помощь.

ВЕДУЩИЙ: Как убедиться, что не возникнет никаких препятствий, просто бюрократических, как это, к сожалению, часто бывает?

Петр ФРАДКОВ: Вся наша идея заключается в том, что мы хотим предложить, с одной стороны, государственный механизм поддержки, с другой стороны, максимально гибкий и рыночный. Мы в этом плане действуем по лучшим практикам, существующим за рубежом. В первую очередь, это опыт экспортного кредитного агентства Италии – SACE, немецкого – Hermes, которые за годы разработали  этот гибкий механизм оценки риска, при этом достаточно быстрой оценки, через существующие модели, через системную нормативную базу, которая существует.

ВЕДУЩИЙ: Петр, вот вы здесь подчеркиваете тот факт, что скорее агентство оформлено как частное лицо, акционерное общество, если я не ошибаюсь.

Петр ФРАДКОВ: Совершенно верно.

ВЕДУЩИЙ: Те страны, что вы перечислили, там точно такая же картина. Есть другие примеры. Есть Великобритания со старейшим экспортным агентством. Есть США. У них все-таки эти агентства это государственные компании. Почему вы выбрали именно форму акционерного общества?

Петр ФРАДКОВ: Этот вопрос предполагает гибкий подход. Здесь даже смысл не в том, какая форма собственности или владения, структура владения. Здесь важно, чтобы это агентство предоставляло господдержку через существующий механизм. А именно, это достаточный капитал, это государственные гарантии по обязательствам этого агентства, и существующая нормативная база, которая, в первую очередь, внутренняя нормативная база, законодательная база, которая соответствует нормам международных организаций. В первую очередь - ОЭСР.

ВЕДУЩИЙ: Можно несколько слов об этой внутренней нормативной базе? Что это за документы?

ВЕДУЩИЙ: Это документы, которые представляют собой, собственно, перечень правил, продуктов, методик расчетных, которые понятны и прозрачны, и принимаются контрагентами во всем мире.Они, как я уже отметил, скажем, апробированы и рекомендованы регулятором в виде Организации Экономического Сотрудничества и Развития, которое является глобальным регулятором деятельности по экспортному страхованию во всем мире.

ВЕДУЩИЙ: Капитал агентства будет создаваться только за счет государства или это какие-то другие источники?

Петр ФРАДКОВ: Пока на данном этапе мы предусматриваем, что капитал сформирован за счет государства. По всей видимости, если будет стоять вопрос об его увеличении, это будет бюджет. Сейчас акционер агентства -  Внешэкономбанк. И я думаю, что это нам позволяет тоже достаточно гибко действовать. И вторая форма финансовой поддержки, и основная, это, как я уже отметил, это госгарантия, которая выставляется от имени государства в объеме не меньшем, чем обязательства страховые самой компании. То есть, по сути, мы предлагаем клиентам, мы предлагаем нашим партнерам суверенный российский риск.

ВЕДУЩИЙ: Это звучит заманчиво для клиентов. Вы назвали 3300 компаний, примерная расчетная величина. А какую долю экспорта в процентном выражении, в долевом выражении покроет в этом случае агентство?

Петр ФРАДКОВ: Наша задача достаточно амбициозна.  Я надеюсь, что через три года мы сможем страховать до десяти процентов российского экспорта машинотехнического.

ВЕДУЩИЙ: Десяти процентов только машинотехнического или всего экспорта?

Петр ФРАДКОВ: Машинотехнического.

ВЕДУЩИЙ: Даже десять процентов машинотехнического экспорта это все равно много.

Петр ФРАДКОВ: Это большой шаг вперед, потому что, не будем скрывать, сейчас эта цифра не достигает и одного процента.

ВЕДУЩИЙ: А если сравнивать вот с теми же международными аналогами, международными другими экспортными агентствами, сколько, какова их доля на рынке?

Петр ФРАДКОВ: Это тоже варьируется, зависит от величины агентства, и от истории работы агентства, ну это тридцать-сорок, до пятидесяти процентов. Потенциал роста огромный. Нам надо начать.

ВЕДУЩИЙ: Начинали вы совсем недавно, насколько я понимаю, даже года нету.

Петр ФРАДКОВ: Совершенно верно. Мы были зарегистрированы как компания в октябре 2011 года. Буквально через несколько дней мы отмечаем свои первые шесть месяцев существования. Но я надеюсь, что удалось сделать достаточно много. Потому что к моменту создания, мы достаточно долго работали над некоторыми дополнениями в законодательную базу, сейчас продолжаем этим заниматься, в общем, мне кажется, что пытаемся двигаться достаточно быстро.

ВЕДУЩИЙ: Внешэкономбанк вообще агрессивно и быстро развивает в последнее время свои проекты. Фонд прямых инвестиций, Агентство по страхованию экспортных кредитов. К лету планируется завершить, насколько я понимаю, формирование правовой базы, как вы сказали...

Петр ФРАДКОВ: Внутренней уже базы, да.

ВЕДУЩИЙ: Делается ли что-то агентством в реальном секторе, в реальном бизнесе в отсутствие полностью сформированной этой базы, есть ли уже какие-то сделки?

Петр ФРАДКОВ: Да, в принципе мы сейчас базовые возможности имеем для работы. Это достаточно небольшие проекты, потому что для нас сейчас важно нарабатывать опыт, нарабатывать какие-то первые связи. У нас есть первых шесть одобренных проектов. Это небольшие достаточно проекты, как я уже отметил. Ну, география достаточно тоже широкая. Это СНГ, Юго-Восточная Азия, Латинская Америка. Поэтому считаем, что с точки зрения получения опыта это правильные партнеры. В основном речь идет об энергетическом оборудовании и двигателестроении. Поэтому старт дан, что называется.

ВЕДУЩИЙ: После этого перечня стран, наверно, не лишне напомнить, какие именно риски вы страхуете?

Петр ФРАДКОВ: Да, это важный вопрос. Глобально можно сказать, что мы страхуем два вида рисков. Первое - это неисполнение обязательств контрагента российского партнера. В первую очередь, по коммерческим рискам. Это несостоятельность проекта, это дефолт или банкротство контрагента за рубежом. И второй вид рисков - это политические риски. Которые тоже, к сожалению, достаточно активно могут возникать, в том числе в тех регионах, куда российский экспорт идет. Это экспроприация, это какие-то административные решения, скажем, запрет на обмен валюты и так далее, и тому подобное. Их достаточно много. То есть все, что административным образом может повлиять на возникновение убытков российского экспорта.

ВЕДУЩИЙ: Вот эти шесть первых компаний это крупные компании или это малый и средний бизнес?

Петр ФРАДКОВ: Они разные. Они средние, ближе к крупным. Но это не естественные монополии, это компании, которые работают уже достаточно долго на внешних рынках, то есть для них это не ново. Но наша страховка позволила им по некоторым направлениям чувствовать себя более комфортно, и какие-то сделки, может быть, на более льготных условиях для себя провести, позволило выиграть тендер или вообще выйти по этой сделке победителем.

ВЕДУЩИЙ: Мы уже поговорили про три тысячи компаний малого и среднего бизнеса, которые планируется поддержать. Крупный бизнес в этом процессе как-то участвовать будет? Будете ли вы помогать крупным компаниям?

Петр ФРАДКОВ: Конечно, конечно. У нас здесь по формальному признаку никаких ограничений нет. И, конечно, мы, в том числе, смотрим на знаковые крупные проекты, которые будут реализовываться крупными компаниями. Единственно, мы будем пытаться балансировать наш портфель с точки зрения емкости, чтобы хватило места и малым компаниям, и средним компаниям. Мы будем работать с крупными российскими банками в первую очередь. Потому что нельзя забывать, что помимо самой меры поддержки мы пытаемся, и наша задача, сформировать рынок поддержки экспорта. Чтобы это был достаточно гибкий коммерческий механизм, постоянно действующий. Чтобы российские банки, лизинговые компании крупные помогали российским экспортерам, руководствуясь принципами рыночными.

ВЕДУЩИЙ: Это какая помощь? Это выдача кредитов или тоже страхование?

Петр ФРАДКОВ: Банки предоставляют кредиты экспортерам, а мы кредиты страхуем.

ВЕДУЩИЙ: Угу, теперь понятно. Есть ли какие-то оценки, насколько помогают ваши действия экспорту? Насколько может вырасти объем торговли той или иной компании или сектора?

Петр ФРАДКОВ: Пока, к сожалению, такой статистики нет. Потому что мы только начали. И мы даже не хотели ее просчитывать, потому что надо понять динамику движения. Но модель, которую мы для себя приняли, а именно десять процентов застрахованного экспорта от всего экспорта машинотехнического России, это вот наверно тот показатель и есть, по большому счету. То есть мы считаем, что за три-четыре года мы можем вполне этого показателя достигнуть.

ВЕДУЩИЙ: Петр, вы наверняка оценивали системные глобальные риски. Все-таки есть сценарий, при котором агентству придется столкнуться с большим количеством выплат, если что-то в мировой экономике вдруг пойдет не так. Мне хочется вам задать вопрос уже как эксперту в этой части. Насколько серьезными вы видите риски в глобальной экономике, в глобальном спросе?

Петр ФРАДКОВ: Вы знаете, как бы парадоксально это не звучало, данный вид деятельности, в случае возникновения глобальных кризисных явлений, как раз является такой палочкой-выручалочкой для национальных экономик. Потому что это, по сути, прямая, но при этом достаточно гибкая мера господдержки производителям. Это возможность доступа на третьи рынки, на внешние рынки, быстрая переориентация своего производства в случае каких-то проблем на внутреннем рынке. И мы как раз исходим из того, что эта деятельность будет каким-то образом стимулировать развитие экономик даже в кризисных условиях. И кризис 2008-2009 годов это показал.

ВЕДУЩИЙ: Но агентство еще не существовало.

Петр ФРАДКОВ: Я не с точки зрения России сейчас говорю. Я говорю с точки зрения глобального подхода, когда, на совершенно таком "мертвом" рынке капитала единственным ресурсом, единственной возможностью компаниям и банкам привлечь ресурсы - это были связанные кредиты под покрытие экспортных кредитных агентств мира. И их роль за эти годы существенным образом возросла.

ВЕДУЩИЙ: Цифры, собственно, да, мы уже слышали. Для самого агентства эти какие-то риски создает или они практически равны нулю?

Петр ФРАДКОВ: Опять-таки, вся деятельность агентства это некая математическая модель, которая предполагает возникновение каких-то турбулентных явлений и на национальном уровне, и на международном уровне.

ВЕДУЩИЙ: Что говорят, собственно, российские экспортеры? Есть у вас уже какие-то заявки на участие?

Петр ФРАДКОВ: Да. У нас есть большой интерес. Есть заинтересованные компании, которые обратились к нам, их около пятидесяти сейчас таких запросов. Работаем. Я бы не сказал, что сейчас есть массовый спрос, потому что мы еще не в полной мере предложили этот продукт на рынок. Не всем наша деятельность еще понятна. Наша задача показать, рассказать и объяснить, в том числе в регионах. Я думаю, по мере разработки нашей продуктовой линейки, количество заинтересованных компаний будет расти.

ВЕДУЩИЙ: Вот еще хочется спросить. Понятно ли, по каким критериям будут отказывать в таких заявках? Кто не получит?

Петр ФРАДКОВ: Это очень важно, очень хороший вопрос, спасибо. Главный наш сейчас критерий, который мы пытаемся привнести вот в нашу внутреннюю работу, это понимание, что мы должны поддерживать качественную, конкурентоспособную продукцию.Должны поддерживать по-настоящему  инновационным компаниям.

ВЕДУЩИЙ: Вы так можете отсечь очень много компаний, если серьезно и критически оценивать качество деятельности.

Петр ФРАДКОВ: Ну, если мы поддержим неэффективную сделку, которая не является рыночной и не выдерживает рыночной оценки, то мы увеличим просто риск дефолта по ней для себя.

ВЕДУЩИЙ: Собственно это будет ваш образ.

Петр ФРАДКОВ: Конечно.

ВЕДУЩИЙ: А все-таки в этом секторе есть какие-то подвижки, есть какие-то конкурентные проекты, которые на мировой арене выглядят привлекательно?

Петр ФРАДКОВ: Конечно, и таких достаточно много. Это наш авиапром, это и SukhoiSuperjet, по которому мы работаем. Это потенциально МС-21. Это энергетическое наше оборудование, без сомнений. Это микроэлектроника. Много, много. И потенциал в этом плане российского высокотехнологичного экспорта далеко не исчерпан.

ВЕДУЩИЙ: Петр, спасибо вам большое. Надеюсь, что оговорка, которую вы допустили вначале, про пятьсот миллиардов долларов это не оговорка, а это конечная цель. Спасибо вам.

Петр ФРАДКОВ: Спасибо большое.

Почему, несмотря на новую стратегию государственной управляющей компании, пока не удается обыграть инфляцию и какие новые инструменты необходимо использовать, чтобы защитить будущие пенсии граждан, в интервью обозревателю РБК daily АЛЬБЕРТУ КОШКАРОВУ рассказал директор департамента доверительного управления ВЭБа АЛЕКСАНДР ПОПОВ

В прошлом году государственная управляющая компания ВЭБ переиграла частные управляющие компании, показав доходность пенсионных накоплений лишь немного ниже уровня инфляции. При этом портфель госбумаг показал более высокий финансовый результат, чем расширенный, в котором помимо ОФЗ управляющим ВЭБа несколько лет назад разрешили использовать более рисковые инструменты. Почему, несмотря на новую стратегию государственной управляющей компании, пока не удается обыграть инфляцию и какие новые инструменты необходимо использовать, чтобы защитить будущие пенсии граждан, в интервью спецкорреспонденту РБК daily АЛЬБЕРТУ КОШКАРОВУ рассказал директор департамента доверительного управления ВЭБа АЛЕКСАНДР ПОПОВ.

Отрицательная стоимость

— Как вы оцениваете результаты инвестирования пенсионных средств в 2011 году и почему ВЭБу опять не удалось переиграть инфляцию?

— Переиграть инфляцию при консервативной стратегии инвестирования можно только в том случае, если реальная стоимость денег в стране положительная. То есть я имею в виду разницу между собственно инфляцией и доходностью среднесрочных ОФЗ. Но у нас реальная стоимость денег является отрицательной, наверное, уже более десяти лет. Это происходит из-за избытка краткосрочной ликвидности, что само по себе ненормально.

Конечно, у нас есть и другие инструменты инвестирования, но в прошлом году отрицательная реальная доходность была в первой половине года даже у корпоративных бумаг компаний с рейтингом ВВВ-. Опередить инфляцию в этих условиях практически невозможно. У нас два раза доходность была выше инфляции, но в те годы на рынке наблюдалось снижение доходностей, и за счет переоценки активов ВЭБу удавалось показать более высокий результат. Но понятно, что подобная ситуация не может повторяться каждый год. Поэтому единственный инструмент, который позволяет переигрывать инфляцию даже в случае отрицательной стоимости денег, — это акции.

— По вашей логике выходит, что ВЭБ может показывать доходность выше уровня инфляции только в кризисные годы?

— Это не так. Если на рынке не будет переизбытка ликвидности и деньги будут что-то стоить, то мы будем показывать результат выше инфляции. Это нормальная ситуация: например, в США, несмотря ни на что, доходность 30-летних гособлигаций остается положительной. К сожалению, в России за десятилетия притока нефтедолларов все привыкли, что деньги не стоят ничего. Возможно, сейчас мы постепенно будем приходить к более нормальному равновесному состоянию. Уже в четвертом квартале прошлого года и сейчас в первые месяцы нового года доходность среднесрочных ОФЗ опережает темпы инфляции. Выпуски размещаются под 7% при инфляции чуть выше 6%. Конечно, в этих условиях у нас есть надежда, что мы обыграем инфляцию.

— Почему расширенный инвестиционный портфель, который появился у ВЭБа три года назад, пока проигрывает по доходности консервативному? По логике вещей все как раз должно быть наоборот, ведь в расширенном портфеле у вас помимо ОФЗ еще есть депозиты, корпоративные бумаги, ипотека…

— Дело в том, что длинные госбумаги, которые выпускались в 2004—2005 годах, как раз все остались в расширенном портфеле. И эти старые ОФЗ серьезно влияют на доходность. Продать их невозможно, потому что у них крайне низкая ликвидность и это слишком значительные объемы для рынка. У нас в расширенном портфеле находится иногда до 70% одного выпуска ОФЗ. При этом они приносят купонный доход на уровне 6—6,5%. И из-за того, что эти бумаги с очень длинной дюрацией, очень большое влияние на стоимость портфеля оказывает их переоценка. Если на рынке кто-то сделал десять сделок, например, на 500 тыс. руб., то у нас сразу стоимость всей позиции меняется на миллиарды рублей. До тех пор пока у нас не получится значительно нарастить долю корпоративных бумаг, эта несбалансированность будет сохраняться.

Консервативная стратегия пока выглядит лучше, потому что мы стали создавать портфель госбумаг в конце 2009 года и в него попали новые более ликвидные выпуски ОФЗ. Помимо длинных госбумаг мы приобретали среднесрочные, и портфель получился более сбалансированным с точки зрения дюрации и доходностей. Именно поэтому портфель госбумаг менее чувствительный к колебаниям за счет переоценки. У нас также была и есть возможность выбирать самые доходные корпоративные бумаги, гарантированные государством.

— Почему ВЭБ не столь активно пользовался депозитами, ставки по которым во второй половине года уже были выше инфляции? С начала года объем депозитов в расширенном портфеле вырос всего с 58,6 млрд до 139,4 млрд руб.

— Для нас депозиты не являются инвестиционным инструментом — в первую очередь это инструмент управления ликвидностью, поскольку ВЭБ является долгосрочным инвестором. Первые значительные выплаты должны начаться только в 2022 году, и до этого еще много времени. Депозит можно положить только на год максимум. Хотя мы имеем право перекладываться в депозиты в кризисные моменты на рынке.

В конце года мы, конечно, обратили внимание на рост ставок по депозитам и начали размещать часть средств в банках. Мы размещали годовые депозиты по ставкам существенно выше ОФЗ, годовая доходность по некоторым сделкам превышала 10%. В этом году решили по­пробовать разместить деньги сроком на месяц. Аукцион не состоялся по вполне понятным причинам: проблема в том, что по законодательству мы имеем право размещать деньги по ставке, которая будет не ниже, чем доходность ближайшего к погашению выпуска ОФЗ. Самым близким является выпуск с погашением в июле, то есть через пять месяцев, при этом дефицит ликвидности сейчас несколько снизился.

— В комментарии РБК daily вы говорили, что в прошлом году значительная часть средств в ВЭБ из ПФР поступила в виде ОФЗ. Как это в итоге повлияло на доходность портфеля?

— У ПФР в прошлом году была просто безвыходная ситуация. В связи с изменением законодательства в 2011 году ПФР не только передавал средства фактически за два с половиной года (взносы за 2009-й, 2010-й и первую половину 2011 года), что привело фактически к удвоению расширенного портфеля ГУК, но и решал сложнейшую задачу по переходу от ежегодной к ежеквартальной передаче средств в управление. Поэтому Пенсионный фонд закрывал свои портфели временного размещения пенсионных накоплений (страховые взносы до распределения в УК и НПФ. — РБК daily), которые ему было разрешено формировать исключительно из ОФЗ.

Понятно, что продать такой значительный объем ОФЗ, а это около 300 млрд руб., какой бы ни была ситуация с ликвидностью на рынке, практически нереально. Первый транш из ПФР, примерно на 200 млрд руб., мы получили в феврале, а второй в августе. Но уже в сентябре произошло падение цен на ОФЗ, и эти 300 млрд руб., пришедшие к нам в виде ОФЗ, принесли нам значительные потери в результате их отрицательной переоценки.

В итоге, несмотря на то что по нашей стратегии мы планировали снижать долю госбумаг в портфеле и наращивать инвестиции в корпоративные бумаги, получилось, что доля госбумаг немного выросла, а доля корпоративных бумаг, напротив, сократилась с 17 до 14,5%. Хотя в абсолютном выражении мы увеличили вложения в негосударственные бумаги почти в два раза, до 200 млрд руб. У ПФР действительно не было другого выхода, и в отношении того, что передача средств в виде ценных бумаг является крайней, исключительной мерой, у нас с ПФР полное взаимопонимание.

— Вы ориентируетесь на облигации с длинной или короткой дюрацией?

— В отношении корпоративных эмитентов мы вообще всеядны. Но основной приоритет мы, конечно, отдаем длинным бумагам. В прошлом году нам катастрофически не хватало бумаг, какой-то всплеск активности на внутреннем долговом рынке наблюдался только в конце года. Сейчас у нас есть ожидания, что объем размещений будет больше, чем в прошлом году. Это позволит нам плавно переформатировать портфель, сокращая долю ОФЗ.

В этом смысле мы находимся в более выгодной ситуации, чем НПФ, которые при формально долгосрочных стратегиях вынуждены в случае убытков по результатам одного года покрывать их за счет собственных средств. По-моему, это совершенно неправильная ситуация: нельзя при долгосрочных инвестиционных стратегиях заставлять игроков ежегодно компенсировать возникающие убытки.

Надеюсь, что пенсионное законодательство все же будет меняться в пользу УК и НПФ, будет реально стимулировать их к долгосрочным инвестициям. Возможно, частично эту проблему помогло бы решить создание гарантийного фонда. Если будут механизмы, позволяющие компенсировать убытки на момент наступления страхового случая, то НПФ, вероятно, разрешат разносить убытки, возникающие в конце года.

Гарантия и инвестиции

— ВЭБ также будет участником гарантийного пенсионного фонда?

— Мы будем участвовать. А иначе за счет чего создавать гарантийный фонд?

— То есть получается, что вы готовы платить за весь рынок?

— Если говорить о том, что взносы будут платиться в зависимости от активов под управлением, то с учетом того, что у нас более 75% от всех средств пенсионных накоплений, так и получается. Хотя по итогам прошлого года мы опять ожидаем существенный переток средств в частные УК и НПФ. Но вопрос еще в том, что гарантировать: если речь идет о тех взносах, которые были сделаны работодателем или, в случае софинансирования, работником и государством, то размер этого гарантийного фонда должен быть не очень большим. Потому что не думаю, что с учетом заработанной НПФ и УК доходности за многие годы у них не хватит денег расплатиться с клиентами: для этого все доходы, накопленные в течение 15—20 лет, просто должны уйти в одночасье в никуда…

Как мне кажется, самое оптимальное — чтобы в хорошие, тучные годы НПФ и УК отчисляли в фонд какую-то часть доходов. Брать взносы из уже имеющихся средств пенсионных накоплений, по-моему, неправильно и несправедливо по отношению к застрахованным гражданам.

— Как вы относитесь к дальнейшему расширению списка инструментов, разрешенных для инвестирования средств пенсионных накоплений? Какие активы вам были бы интересны?

— Возможностей для инвестирования сейчас достаточно. Я, например, не вижу смысла вкладывать в иностранные бумаги, потому что по идее необходимо за счет пенсионных средств развивать российский фондовый рынок. Поэтому дополнительных инвестиционных инструментов на данном этапе нам, как ГУК, не нужно, гораздо важнее иметь возможность хеджировать свои риски. Без этого говорить о каком-то нормальном долгосрочном инвестировании сложно…

С 1 января 2012 года НПФ при инвестировании пенсионных накоплений могут использовать производные инструменты для хеджирования. Причем ФСФР сделала так, что у управляющих практически нет возможности использовать производные инструменты как отдельный актив для инвестирования. Все деривативы так или иначе привязаны к имеющимся в портфелях НПФ бумагам. Непонятно одно — почему ГУК и другие управляющие средствами ПФР лишены возможности использовать деривативы.

— Вы не опасаетесь, что если ВЭБ начнет покупать фьючерсы, опционы и свопы, то произойдет примерно так же, как если бы вы начали активно торговать на фондовом рынке: для такого объема просто не хватит ликвидности на рынке?

— Понятно, что объемы рынка производных растут, но не такими темпами, чтобы мы вдруг взяли и полностью захеджировали позицию в ОФЗ на 400 млрд руб. Этого просто никогда не будет потому, что полное хеджирование априори означает, что ты получаешь нулевую доходность. Но застраховать процентный риск по каким-то отдельным долгосрочным выпускам госбумаг мы вполне могли бы. Очень интересно было бы попробовать свопы, в какие-то моменты обменять фиксированную ставку на плавающую…

Но сейчас даже не об этом речь. Нам бы получить возможность хотя бы страховать валютные риски. Без этого, например, мы не можем нормально оперировать суверенными еврооблигациями. Получается, что мы, покупая такие бумаги, сразу получаем не только процентный риск, но и валютный. И, как правило, когда евробонды растут в цене, рубль тоже растет, и наоборот: еврооблигации падают — и рубль тоже падает. В итоге все это нивелирует любую доходность. Если бы мы имели возможность хеджировать валютные риски через свопы, через форварды, через биржевые фьючерсы, нам было бы гораздо проще управлять такими инструментами и тем самым диверсифицировать инвестиционный портфель.

— Как вы относитесь к идее инвестировать пенсионные деньги в облигации инфраструктурных компаний, в бумаги таких квазигосударственных компаний, как, например, РЖД?

— Пока мы инвестируем в те облигации, которые есть на рынке. К сожалению, их не так много. Это гарантированные государством облигации специальных компаний, созданных для реализации определенных проектов, такие как ОАО «Западный скоростной диаметр» и ООО «Северо-Западная концессионная компания», а также гарантированные и негарантированные облигации инфраструктурных компаний, таких как ОАО «РЖД», ОАО «ФСК ЕЭС», ООО «Автодор», «Водоканал».

Особый интерес для нас представляют облигации с купоном, привязанным к инфляции. Из таких бумаг у нас в порт­феле пока есть только облигации Северо-Западной концессионной компании, которая в прошлом году выпустила бумаги с доходностью «инфляция + 3%». Для нас это просто идеальный вариант, потому что все-таки первоочередной целью и ГУК, и НПФ является защита накоплений от инфляции.

Мы очень рады, что сейчас и ОАО «РЖД» рассматривает возможность в связи со снижением инфляции привлекать средства в какие-то отдельные коммерческие проекты путем выпуска облигаций с привязкой к инфляции, то есть купон будет равным инфляции плюс какая-то еще премия. К сожалению, в силу ограничений мы не сможем купить более 30% выпуска, а хотелось бы гораздо больше. Мы уже направили письма в ведомства с предложениями внести изменения в инвестиционную декларацию расширенного портфеля для увеличения доли участия в одном выпуске облигаций высоконадежных эмитентов хотя бы до 60%, а также сняли бы другое законодательное ограничение — приобретать не более 20% всех обращающихся облигаций одного эмитента.

— Насколько сильно влияет отток средств пенсионных накоплений на инвестиционную политику ВЭБа?

— Это нормальный процесс, ни на ликвидность, ни на нашу доходность серьезно все это не влияет. Для нас, пожалуй, единственная проблема в том, что объем средств, который переводят в НПФ и УК, нельзя прогнозировать. По количеству заявлений это сделать нельзя, потому что там могут быть новички, у которых на счетах почти ничего нет, а могут быть и люди, которые копят уже с 2002 года. Поэтому обычно в начале года мы размещаем средства на депозитах исходя из того возможного максимума средств, который будет переведен в НПФ и частные УК.

Можно было бы использовать для выплат УК и НПФ какие-то другие инструменты, не депозиты. Например, операции РЕПО. И такие возможности в прошлом году мы обсуждали с Минфином и ФСФР, но ввиду того что мы можем закрывать РЕПО только за счет вновь поступающих из ПФР средств, объем которых сложно прогнозировать, пока решили, что не стоит брать на себя эти риски.

Эксперт,
Москва,
27 февраля 2012

Ускорение экономического роста и преодоление отставания России по уровню производительности от ведущих стран мира требует масштабных инвестиций, поддержанных мощью государства в лице бюджета, институтов развития и госбанков. Стратегия ВЭБа ориентирована именно на такой сценарий развития

Определение масштабов и форм эффективного присутствия государства в экономике - одна из составляющих траектории российских рыночных реформ последних двадцати лет. В 1990-е годы доминировало представление о необходимости минимизации государственного участия в хозяйстве, кульминацией чего стала молниеносная, не всегда продуманная приватизация значительных массивов госсобственности. В дальнейшем, однако, маятник начал движение в противоположную сторону. В профессиональных и общественных дискуссиях все убедительнее стали звучать аргументы в пользу признания за государством специфических функций, требующих не просто установления правил игры на рынке и контроля за их соблюдением, но и непосредственной работы на хозяйственном поле. Точнее, на тех его направлениях, которых избегали рыночные игроки в силу низкой маржинальности, недостатка ресурсов или отсутствия долгосрочного целеполагания.

Кульминацией данного тренда стало решение о создании во второй половине нулевых госкорпораций - специфических институтов, призванных восполнить зияющие "провалы рынка" в самых разных областях от стимулирования инноваций, налаживания системы страхования вкладов физических лиц до собирания крупных активов в оборонно-промышленном комплексе.

 Особое место в ряду госкорпораций занял созданный в 2007 году Банк развития и внешнеэкономической деятельности ( ВЭБ). Напомню, что идея создания в России Банка развития на базе ВЭБа была еще в 2005 году услышана и поддержана президентом и руководителем его администрации.

И надо сказать, что и Владимир Путин, и Дмитрий Медведев все эти годы проявляли постоянный интерес к деятельности и проблемам банка.

Ядро функционала ВЭБа - финансирование инвестиций, обладающих высокими народнохозяйственными мультипликаторами, но неподъемных по ресурсам, рискам и срокам окупаемости как для частного капитала, так и для бюджета. В законе " О Банке развития" за ВЭБом закреплены и другие функции. Часть из них унаследована от Внешэкономбанка СССР: это управление средствами пенсионных накоплений граждан, обслуживание советского и части российского внешнего долга. Другие же - пионерные, причем не только для нашего банка, но и для России в целом. Речь идет о поддержке малого и среднего бизнеса через рефинансирование кредитующих его банков, а также страховании российского экспорта.

На стадии обсуждения закона было сломано немало копий по поводу столь расширительного понимания функций Внешэкономбанка, однако жизнь доказала правомерность именно такого подхода. Завершая первое пятилетие работы, ВЭБ не имеет в своем портфеле ни одной " спящей " титульной функции - все направления деятельности интенсивно развиваются, часть из них транслирована в специально созданные дочерние институты в рамках группы Внешэкономбанка.

Кризис и возврат к базовым функциям

Планомерное становление Банка развития было прервано разразившимся финансовым кризисом 2008-2009 годов, когда регулярную работу банка в рамках базовых направлений потеснили неотложные поручения правительства РФ и ЦБ по поддержке банковской системы, крупнейших российских компаний и финансового рынка. Наши критики считают, что ВЭБ был подключен к решению антикризисных задач сугубо в казначейском смысле - как " денежный мешок ", автоматически предоставлявший спасительные ресурсы. Разочаруем недоброжелателей - отбор адресатов и форм господдержки осуществлялся хотя и быстро, но предельно тщательно. Ни один рубль или доллар, полученных Внешэкономбанком из бюджета или валютных резервов, не был для нас и, соответственно, конечных получателей ни безвозвратным, ни бесплатным. Будь то субординированные кредиты, направленные нами в капитал крупнейших государственных и частных банков, или программы санации Связьбанка и банка "Глобэкс ", которые не позволили банковскому сектору в октябре 2008 года свалиться в штопор системного кризиса. Или кредиты крупным частным российским корпорациям для рефинансирования их неотложных (ввиду резко подешевевших залогов) внешних долговых обязательств.

По мере выхода из кризиса в нашу работу вернулись базовые функции банка развития, а именно финансирование инвестиционных проектов особого народнохозяйственного значения. Позволю себе привести несколько цифр. По итогам минувшего года кредитный портфель ВЭБа как Банка развития, то есть без учета постепенно сворачивающихся антикризисных кредитных программ, превысил 500 млрд рублей, увеличившись за год более чем на 40%. При этом принципиально важно, что мы как Банк развития финансируем преимущественно новые масштабные проекты в реальном секторе экономики, что предопределяет структуру нашего кредитного портфеля, качественно отличающегося от портфелей коммерческих банков.

Мы поставили перед собой задачу довести к концу 2015 года общий объем средств поддержки ВЭБом национальной экономики до 1,9 трлн рублей, или 2,4% ВВП. При этом все необходимые для финансирования проектов ресурсы будут привлекаться нами на открытом рынке как внешнем, так и внутреннем, на коммерческих условиях. Учитывая то обстоятельство, что извлечение прибыли не является целевой функцией Внешэкономбанка, мы работаем на процентной марже, составляющей сегодня чуть более двух процентных пунктов. Для сравнения: у крупных российских коммерческих банков она примерно составляет от трех до шести с лишним процентных пунктов. Для наших клиентов это означает значительное удешевление заемных средств. По целому ряду направлений финансирования ставки ВЭБа существенно ниже рыночных.

Так, например, если средний уровень ставок по кредитам компаниям малого и среднего бизнеса на рынке составляет сейчас 15- 20% годовых, то в группе Внешэкономбанка он не превышает 13%, а по некоторым продуктам - 10,5%. Выделяется ВЭБ и по срокам предоставленных кредитных ресурсов. Сегодня 80% наших кредитов имеют срочность свыше 5 лет, а максимальный срок достигает 15 лет - это уникальное предложение на российском банковском рынке.

Модернизация через реиндустриализацию

Дело, конечно, не в голых цифрах. За ними стоят живые проекты. ГЭС и заводы, возводимые впервые за последние тридцать лет, впервые в рыночной России. Важная деталь: согласно меморандуму о финансовой политике Внешэкономбанка, мы принципиально не имеем права финансировать нефтегазодобычу или конкурировать с коммерческими банками за привлекательные для них проекты. Около половины кредитного портфеля ВЭБа сконцентрировано сегодня в инфраструктурных проектах. Таким образом, речь идет о стимулировании реальной диверсификации экономики. Мы участвуем в проектах строительства Богучанского алюминиевого завода и Богучанской ГЭС, финансируем создание нового пассажирского терминала в международном аэропорту Владивостока, реконструкцию Хабаровского НПЗ, участвуем в организации производства нового семейства двигателей на Ярославском моторном заводе. В завершающей стадии инвестиционной фазы находится проект "Тобольский полимер ", где создается крупнейшее на постсоветском пространстве производство полипропилена на базе утилизации попутного нефтяного газа.

Особо хочу отметить, что проект "Тобольский полимер " был практически полностью фондирован зарубежными государственными экспортно-импортными банками. При этом ВЭБ взял на себя все риски проекта, что оказалось крайне привлекательно для наших иностранных партнеров и существенно снизило стоимость привлеченных средств.

Примеры можно продолжать, но важно подчеркнуть следующее. В последнее время в экономических дискуссиях на самых разных уровнях часто противопоставляются задачи индустриализации нашей экономики (иногда говорят о реиндустриализации, доиндустриализации или новой индустриализации), с одной стороны, и ее модернизации, то есть инновационной перестройки хозяйства, - с другой. Мы считаем такое противопоставление весьма умозрительным и непродуктивным. Вряд ли кто-то возьмется отрицать, что реальное хозяйство любой страны представляет собой переплетение разных производственно технологических укладов - от самых передовых до уже освоенных и даже в стратегической перспективе отживших, затухающих. Но из этого вовсе не следует, что рост совокупной эффективности хозяйства и производительности труда есть результат развития лишь highend-производств и технологий. Не менее важно систематическое обновление и развитие производств, не относящихся к последним технологическим укладам. В конце концов, это единственный способ постепенного формирования устойчивого спроса экономики на инновации, которым еще лишь предстоит завоевать значимые ареалы хозяйственной жизни. Только таким способом наша страна будет способна повысить эффективность своей экономики, преодолеть примерно двукратное отставание по производительности труда от ведущих стран мира, которое, по мнению многих авторитетных российских экономистов, становится ключевым фактором, сдерживающим экономический рост.

Однако в портфеле ВЭБа существенную долю занимают и инвестиции, нацеленные на развитие наиболее высокотехнологичных секторов. Это проект, направленный на разработку и экспорт российских суперкомпьютерных технологий и услуг: в конце прошлого года ВЭБ закрыл сделку по приобретению блокирующего пакета ведущей российской суперкомпьютерной компании "T-платформы". Это участие в реализации проекта строительства современного фармацевтического производственного комплекса ФОРТ в Рязанской области, соответствующего стандарту GMP. Это организация серийного производства легкого многоцелевого гражданского вертолета Ka226T. И целый ряд других.

России вполне по силам к середине нынешнего столетия стать первой в Европе и пятой в мире по экономической мощи, несмотря на крайне ограниченные демографические ресурсы. Рост капиталовооруженности труда, базирующийся на увеличении национальной нормы накопления и диффузии инноваций как отечественных, так и импортированных из-за рубежа, создаст качественно другую экономику. Только на такой материальной базе можно рассчитывать и на серьезные социальные преобразования в стране - увеличение среднего класса с нынешних 25- 30% до 50- 60% населения, создание устойчивого спроса на первоклассную фундаментальную и прикладную науку, новое образование.

Подставим плечо экспортерам

Отсутствие сколь-нибудь масштабной государственной кредитной, страховой и гарантийной поддержки отечественного экспорта, причем, что особенно важно, экспорта высокотехнологичной продукции гражданского назначения, не раз приводило наших машиностроителей к досадным поражениям в международных тендерах. Достаточно вспомнить конкурс на поставку оборудования для сооружения гидроузла "Три ущелья" в КНР, когда наши энергомашиностроители предложили вполне конкурентоспособное по техническим параметрам оборудование, но в итоге уступили, не имея возможности сопроводить свою заявку пакетом финансово-гарантийной поддержки. Аналогичная ситуация сложилась и несколько лет назад в Казахстане, когда наши соседи решили массово обновить парк железнодорожных локомотивов и в итоге предпочли тепловозы General Electric, по техническим характеристикам ничем не превосходящие продукцию Коломенского тепловозостроительного завода.

Сегодня мы можем ответственно заявить, что появились все шансы переломить ситуацию. В дополнение к специализированному Росэксимбанку приступила к работе другая дочерняя организация ВЭБа - Агентство по страхованию экспортных кредитов и инвестиций ( ЭКСАР), разработка законодательной базы и капитализация которого были завершены в прошлом году.

В законе об агентстве предусмотрена возможность страхования как продавца, так и покупателя, а также банков, финансирующих поставку как со стороны экспортера, так и со стороны импортера. В дальнейшем агентство будет страховать российские инвестиции за рубежом, например при строительстве российской компанией предприятия за пределами нашей страны. Это более сложные риски. Фактически речь идет о сопровождении проекта на всех стадиях его жизненного цикла.

ЭКСАР будет страховать экспортные кредиты на поставки продукции и услуг в приоритетные регионы: СНГ, Юго-Восточную Азию, Латинскую Америку. Однако это не означает, что оно не будет страховать поставки в другие регионы. Среди отдельных отраслей, которым агентство будет уделять особое внимание, - машиностроение, автомобилестроение, энергетика, химическая промышленность, авиастроение, радиоэлектронная промышленность.

Агентство уже предоставило страховое покрытие по трем экспортным контрактам на поставку российской высокотехнологичной продукции во Вьетнам, Индию и Китай. За первые три года деятельности оно планирует застраховать экспорт на общую сумму примерно 300 млрд рублей.

Инструмент улучшения инвестклимата

Прошедший год ознаменовался завершением восстановительной фазы экономического роста. ВВП России в реальном выражении вырос второй год подряд на 4,3%, что позволило справиться со спадом 2008- 2009 годов. Основные кризисные явления в экономике преодолены. Резко снижена инфляция, уровень безработицы упал до предкризисных отметок. Однако качественного изменения модели экономического роста не произошло. Кризис убрал лишь "пузырную" составляющую в ряде секторов хозяйства, в частности в сфере недвижимости, раздутую избыточным кредитованием банков, имевших доступ к зарубежному фондированию. Сегодня мы растем на более здоровой основе, без " пузырей ", без отрыва динамики оплаты труда от изменения его производительности.

Однако наш рост лишился поддержки внешнеторгового сектора. Физические объемы экспорта большинства товаров российской энергосырьевой номенклатуры стагнируют или даже снижаются, а ценовой фактор, особенно в нынешней крайне неустойчивой фазе развития мировой экономики, не дает надежды и на сохранение стоимостных объемов экспорта. В то же время импорт быстро увеличивается. В результате вклад чистого экспорта в рост ВВП в прошлом году составил минус 4 процентных пункта. Из локомотива роста внешняя торговля превратилась в тормоз, и макроэкономисты сходятся во мнении, что такая ситуация сохранится и в ближайшие годы. Именно поэтому требуется инвестиционный маневр - превращение инвестиций в главный драйвер экономического роста. И застрельщиком такого маневра должно стать государство в лице бюджета, институтов развития и госбанков. Можно сколь угодно долго сокрушаться по поводу неблагоприятных особенностей отечественного инвестиционного климата. Но мы предпочитаем сетованиям конкретную работу. Одним из инструментов практической адаптации отечественного инвестклимата под стандарты, принятые у зарубежных партнеров, станет созданный в прошлом году Российский фонд прямых инвестиций ( РФПИ).

Фонд структурирован таким образом, что риски участия в его проектах для иностранцев существенно снижены. Управляющая компания фонда - 100-процентная " дочка" Внешэкономбанка. В качестве государственного взноса в ближайшие пять лет в фонд будет внесено 10 млрд долларов. В рамках каждого инвестиционного проекта РФПИ должен привлечь инвестиционных партнеров, взнос которых будет как минимум не меньше взноса самого фонда, что создаст неплохой рычаг для прямых инвестиций в российскую экономику. Фонд в настоящее время рассматривает проекты в сфере энергоэффективности, медицины, логистики и в агросекторе на общую сумму 180 млрд рублей.

Проектное финансирование с опорой на внутренние ресурсы

Прошедший кризис продемонстрировал, сколь опасно делать основную ставку в формировании ресурсов потребления и накопления в стране на зарубежные финансы. Не только их стоимость, но и физическая доступность, как мы все видели, подвержены сильным, плохо предсказуемым колебаниям в зависимости от целого ряда факторов, на которые Россия и ее экономические агенты не в состоянии эффективно влиять. Поэтому российская финансовая система должна быть в существенно большей степени ориентирована на использование внутренних ресурсов, в частности средств населения. Доля вкладов физических лиц в привлеченных средствах банковской системы сегодня достигла почти трети против 24% в 2008 году и будет увеличиваться впредь.

В связи с этим нельзя сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что Внешэкономбанк располагает уникальным финансовым ресурсом, который, на наш взгляд, пока используется далеко не в полной мере. Речь идет о 1,3 трлн рублей пенсионных накоплений, находящихся под нашим управлением в расширенном инвестиционном портфеле. Сейчас львиная доля этих средств, порядка 900 млрд рублей, размещена в государственные ценные бумаги и лишь около 15% инвестировано в корпоративные долговые инструменты.

 Кроме того, и в консервативном портфеле есть бумаги, гарантированные государством.

Безусловно, ключевым принципом работы с пенсионными накоплениями должна оставаться надежность - обеспечение безусловной сохранности средств и разумной доходности, как минимум отбивающей инфляцию. Однако, на наш взгляд, сегодня существует явный дефицит механизмов инвестирования на сроки, сопоставимые со срочностью пенсионных обязательств, а существующие инструменты инвестирования пенсионных накоплений используются нерационально, в том числе из-за отсутствия сформированного рынка долгосрочных инвестиций. Одним из новых вариантов могут стать так называемые инфраструктурные облигации, например долгосрочные облигации, выпускаемые такими инфраструктурными компаниями, как РЖД, ФСК и т. п. Дискуссия о целесообразности и формах организации их выпуска ведется в профессиональном финансовом сообществе и во властных структурах уже не один год. Пора переводить дискуссию в практическую плоскость. Дело за эмитентами.

Нас часто рассматривают как некую доступную кубышку, как квазибюджетный инструмент. Действительно, иногда ВЭБу приходится заниматься непрофильными проектами, отвлекающими значительные силы и ресурсы от направления " главного удара " Банка развития. Это сужает наши возможности как института развития, да и прямым образом влияет на наши текущие финансовые показатели.

Однако стратегически деятельность Банка развития нацелена на долгосрочное (сроком до 30- 40 лет) профильное для нас проектное финансирование.

Этот подход подразумевает, что возврат внебюджетных инвестиций в инфраструктуру осуществляется государством в форме платы за доступность с учетом генерации новых бюджетных доходов от снятия инфраструктурных ограничений. Таким образом, государство финансирует стройку не из текущих доходов бюджета, как это происходит сегодня, а рассчитывается за построенный объект из результатов экономического роста.

Замечу попутно, что проектный принцип позволяет в максимальной степени раскрывать инвестиционный потенциал ВЭБа и группы Внешэкономбанка и формировать программы развития макрорегионов, таких как Северный Кавказ, Дальний Восток и Забайкалье (все они относятся к зоне " инвестиционной юрисдикции " ВЭБа), преимущественно на основе внебюджетного финансирования.

Одновременно такой подход позволит использовать пенсионные средства, находящиеся у ВЭБа как государственной управляющей компании, а также расширит возможности использования средств инфраструктурных фондов и фондов прямых инвестиций. Переход к финансированию долгосрочных проектов, преобразующих технологические уклады, формирующих новый облик регионов и городов, задающих динамику социального развития, представляется нам долгожданным дивидендом стабильного политического развития.

Телеканал "Россия 24",
ИНТЕРВЬЮ,
02.02.2012, 16:28

Ведущий Анна Шнайдер

ВЕДУЩИЙ: Мы продолжаем обсуждать предвыборные программы кандидатов в президенты. Говорим о последней статье Владимира Путина, которая была посвящена экономическим вопросам. В нашей студии Председатель Внешэкономбанка Владимир Дмитриев. Владимир Александрович, здравствуйте. Спасибо, что пришли.

Владимир ДМИТРИЕВ, Председатель Внешэкономбанка: Добрый день.

ВЕДУЩИЙ: Статья предвыборная, в ней много общих положений и мало каких-то конкретных моментов. Но тем не менее. Вот один, на мой взгляд, из важных - это заявление Путина о том, что нужно менять уголовное законодательство, в том числе, например, отдавать расследование экономических преступлений в арбитражные суды. А насколько это ожидаемое событие для бизнеса?

Владимир ДМИТРИЕВ: Эта тема неоднократно обсуждалась на деловых форумах, в общении бизнеса и власти. Она более чем актуальна, и то, что она появилась в предвыборной статье, посвященной экономическим вопросам, - весьма важная для бизнес-сообщества идея и своевременная мысль. Я считаю, что в России созданы необходимые условия для того, чтобы в режиме арбитражных судов рассматривать экономические споры.

ВЕДУЩИЙ: Речь может в этом контексте идти об экономической амнистии для людей, которые были осуждены по экономическим преступлениям?

Владимир ДМИТРИЕВ: Я не стану расширенно комментировать это положение… Наше законодательство идет вслед за здравым смыслом и необходимостью акцентировано воздействовать на инвестиционную среду и в целом облегчать возможности для ведения бизнеса в нашей стране. В рамках этой логики укладывается и амнистирование по ряду экономических преступлений.

ВЕДУЩИЙ: Путин в этой статье пишет, что нужно полагаться на презумпцию добросовестности бизнеса, о том, что это должно стать сейчас главным направлением для государства. Сегодня на международном форуме он говорил про то, что, возможно, нужно ввести должность уполномоченного по правам бизнеса. Что бы вы назвали в качестве самого слабого места в отношениях государства и бизнеса за последние годы и увидели ли вы в этой статье, например, ответы, как решить эту проблему?

Владимир ДМИТРИЕВ: Для решения этой проблемы, на мой взгляд, в статье, о которой вы говорите достаточно  ответов и необходимых направлений деятельности власти. Я считаю, что это направление деятельности действительно является важным и в работе правительства, и в работе бизнеса, его взаимоотношениях с властью. Но я бы не хотел говорить о том, что мы повседневно и повсеместно сталкиваемся с подобного рода проблемами. Главное и в статье, и в политике, которая проводится правительством и президентом Российской Федерации - это меры, связанные с совершенствованием законодательства, с улучшением делового климата, постоянный диалог власти и бизнеса, другие формы общения и донесения до власти нужд бизнеса - все это направлено на то, чтобы минимизировать подобного рода ситуации и улучшать инвестиционный климат в нашей стране.

ВЕДУЩИЙ: Путин говорит, что доля государства, по его мнению, должна снижаться со временем и к 2016 году предлагает провести очередную приватизацию. По вашему, какие активы могут быть наиболее интересны для бизнеса сегодня?

Владимир ДМИТРИЕВ: Список предприятий, которые будут приватизированы, обнародован, они известны. Речь идет, прежде всего, о предприятиях с государственным участием - это и компании, и банки. Если судить по интересу иностранных, я хочу сделать акцент сделать на иностранных инвесторах, безусловно, для них интересен промышленный сектор, имеющий хорошие перспективы роста, и капитализация банковской системы. И риски, связанные с банковской системой, по-моему, достаточно адекватно оцениваются. Об этом свидетельствует, кстати, и вчерашнее успешное размещение Сбербанком своих 5-летних еврооблигаций в размере 1,5 миллиардов. Сегодня мы также закрываем сделку по размещению наших облигаций на международных рынках капитала. На мой взгляд, большие перспективы есть у компаний, которые работают в инфраструктурной сфере. Я это говорю не как сторонний наблюдатель, а как человек, непосредственно участвующий в общении с иностранными инвесторами через нашу дочернюю компанию Российский фонд прямых инвестиций. Перспективы с точки зрения привлечения иностранных инвесторов неплохие.

ВЕДУЩИЙ: А вы согласны с оценками некоторых экономистов, что в ближайшие годы, учитывая, что идет вторая волна мирового экономического кризиса, продажи этих больших активов, государственных корпораций государству в финансовом смысле невыгодны?

Владимир ДМИТРИЕВ: На мой взгляд, здесь важно сбалансировать интересы государства и бюджета с точки зрения пополнения его доходной части, с одной стороны, и, с другой стороны, эффективности управления. Приватизация ради приватизации может быть интересна, но не всегда отвечает потребностям бюджета. В нынешней ситуации, разумеется, когда многие активы недооценены, выпускать их на рынок и привлекать инвесторов для того, чтобы декларировать о том, что у нас хороший инвестиционный климат и инвесторы идут в нашу страну, наверное, нецелесообразно. Поэтому я считаю, что те дискуссии, которые сейчас развернулись относительного того, что приватизацию следует проводить, когда это эффективно и выгодно со всех точек зрения, на мой взгляд, имеют под собой серьезную основу.

ВЕДУЩИЙ: Путин много говорит про инновации и останавливается отдельно на развитии университетских и научных центров. По вашему, что государство должно сделать в ближайшее время, чтобы сделать инновации и инвестиции в развитие учебных центров привлекальными?

Владимир ДМИТРИЕВ: На мой взгляд, в статье на этот счет пусть не детально конкретизировано, но, тем не менее, весьма артикулировано демонстрируются основные направления государственной политики по поддержке инновационных направлений деятельности российской высшей школы. В целом, речь идет  о налоговых льготах, об административных мерах, направленных на облегчение бизнеса, на коммерциализацию научных разработок. Делается уже много. Мы имеем в виду и технологический университет, который создается при Сколково, само Сколково - это тоже очень серьезный, прорывной инвестиционно-инновационный проект в нашей стране. Об этом я также говорю не как просто наблюдатель, интересующийся этой темой, а как руководитель банка, который является акционером или участником некоммерческого партнерства по Сколково и, с другой стороны, инициатором создания Фонда поддержки инноваций на базе Сколково, направленного на коммерциализацию этой деятельности. В этом смысле, как мне кажется, серьезную роль могут сыграть как российские банки, так и специальные институты, созданные для поддержки малого и среднего предпринимательства в инновационной сфере. Все это поддерживается государством, и в этом смысле, мне кажется, мы на правильном пути.

ВЕДУЩИЙ: Как вы оцениваете перспективы появления в России «длинных» денег в ближайшие годы?

Владимир ДМИТРИЕВ: На самом деле я бы отнес это не к перспективе, а к ситуации, которая в нашей стране уже существует. Длинные деньги есть, их важно правильно мобилизовывать. Что я имею в виду? Пенсионные накопления. Об этом в своей статье пишет Владимир Владимирович Путин. Они не всегда работают исключительно на конкретные экономические проекты. Я об этом говорю как руководитель организации, которая является помимо Банка развития еще и государственной управляющей компанией. У нас под управлением находится более триллиона 300 миллиардов рублей из накопительной части пенсионных средств, которые относятся к нашему расширенному инвестиционному портфелю. И лишь малая часть этих средств работает на экономику, вложенная в облигации либо гарантированные государством, либо просто в корпоративные облигации высоконадежных заемщиков. Я думаю, что этот ресурс можно кратно увеличивать, тем более, если государство готово, в том числе, а, может быть, прежде всего, выдавать гарантии под инновационные проекты, несущие, с одной стороны, повышенные риски, но, с другой стороны, те проекты, под которыми подписывается государство. Я не вижу смысла выдачи гарантий под строительство цементного завода - проект, который может быть вполне окупаем. Если он неокупаем, банку нечего за это браться. Но если мы говорим о финансировании государственно значимых крупных проектов в инновационной сфере, то, на мой взгляд, это как раз тот объект, тот проект, который может и должен быть обеспечен государственной гарантией, в который могут быть вложены средства пенсионных накоплений.

ВЕДУЩИЙ: То есть, в ближайшие месяцы, наверное, должны быть какие-то конкретные шаги со стороны государства?

Владимир ДМИТРИЕВ: Я считаю, что на этот счет приняты правильные решения. В последнее время я участвовал в совещаниях, которые проводил председатель правительства в Кемерово, в Тихвине. На днях мы были в Тамбове. И везде речь шла о том, чтобы привлекать длинные деньги, которые есть внутри страны. Пример вчерашний: Министерство финансов планировало разместить 10-летние облигации в объеме 35-40 миллиардов рублей, была переподписка на 160 миллиардов рублей. Это говорит о том, что длинные деньги есть в нашей стране. Поэтому их надо мобилизовывать. И в этом смысле я не могу не обратить внимания на цифры по использованию Фонда национального благосостояния и Резервного фонда: доходность за прошлый год Резервного фонда - 1,5 %, это официальные данные, по Фонду национального благосостояния - 2,5%. В то время как наибольшую доходность показали деньги Фонда национального благосостояния, размещенные на депозитах во Внешэкономбанке под 6,5%. Но надо иметь в виду, что это не просто депозиты - мы эти депозиты в виде субординированных кредитов предоставили российским банкам, которые четко, в соответствии с подписанными соглашениями, должны эти средства использовать на кредитование российской экономики. Так что, даже Фонд национального благосостояния, в разумных, конечно, пределах, не раскрывая этот ящик Пандоры, можно использовать для финансирования долгосрочных проектов.

ВЕДУЩИЙ: Активно обсуждаемый вопрос - это предлагаемый Путиным налог на роскошь, на богатство. Как вы к нему относитесь? Обсуждают, в основном, кто и как должен определять, что является роскошью сегодня в России, а что не является?

Владимир ДМИТРИЕВ: Сложно ответить на ваш последний вопрос, что является, а что не является роскошью. На мой взгляд, на этот счет существуют экспертные оценки, существует международный опыт, поэтому если подобного рода направления в нашем законодательстве будут развиваться, я не думаю, что придется изобретать велосипед, лучше опираться на существующую практику. На мой взгляд, безусловно, подобная мера может быть эффективной, если будет правильно администрирована, имея в виду, что в данном случае не должно быть исключений из законодательства, каких бы то ни было изъятий. Но с точки зрения социальной справедливости выравнивание бюджетных поступлений, приходящихся на высокооплачиваемых и людей с низкими зарплатами, эта ситуация, безусловно, должна быть на контроле у правительства.  У нас колоссальное расслоение в обществе. Если смотреть разницу между 10% самых бедных и 10% самых богатых - она колоссальная, и порой выше, чем в странах с развивающимися экономиками. Для выравнивания, на мой взгляд, уместно ставить и подобного рода вопросы.

ВЕДУЩИЙ: Не упремся опять в ту самую глобальную проблему, о которой Путин тоже сказал - в системную коррупцию?

Владимир ДМИТРИЕВ: Я еще раз говорю: как эти направления в изменении законодательства, налогового законодательства, так и другие реализуются только тогда, когда правильно администрируются процессы и совершенно безупречно работает правоприменительная практика. Эта тема, над которой нам всем предстоит работать.

ВЕДУЩИЙ: Владимир Александрович, большое вам спасибо за ваши комментарии.

Владимир ДМИТРИЕВ: Спасибо.

Телеканал "Россия 24",
ИНТЕРВЬЮ,
28.01.2012, 22:32

ВЕДУЩИЙ: Кредитный портфель Внешэкономбанка к 2016 году вырастет до 850-900 миллиардов рублей. Об этом нашему каналу рассказал глава Банка Владимир Дмитриев. Он также поделился планами госкорпорации на более близкую перспективу и рассказал о сложностях привлечения в Россию иностранных инвестиций.

Интервью

КОРР.: Владимир Александрович, здравствуйте. Спасибо, что согласились на интервью. Первый вопрос, конечно, касается деятельности ВЭБа. Пару лет назад о нем говорили как исключительно об инструменте выхода из кризиса, теперь все больше ВЭБ - это Банк развития российской экономики. Как вы инвестируете и как оперируете в текущих сложных условиях?

Владимир ДМИТРИЕВ, Председатель Внешэкономбанка: Я бы к этой теме отнесся с двух сторон: во-первых, это собственно деятельность Внешэкономбанка и в данном случае влияние Внешэкономбанка на экономику определяется не только стимулированием инвестиций, сколько привлечением средств и их распределением через кредитные продукты в интересах развития инвестиционных процессов в нашей стране. Здесь ВЭБом делается действительно много, мы предусматриваем в нашей среднесрочной программе, рассчитанной до 2016 года, существенное увеличение нашего кредитного портфеля, доведение его до 850-900 миллиардов рублей. И общий объем влияния ВЭБа и группы ВЭБа на экономику должно составить порядка 2% от валового внутреннего продукта. Это действительно серьезные цифры, причем важно, что в своей стратегии, в своей кредитной политике, инвестиционной стратегии Внешэкономбанк ориентируется на поддержание тех производств, которые отвечают акцентам и приоритетам экономической политики: инновация, модернизация, энергосбережение, новые технологии.

КОРР.: Можно ли говорить о том, что вы просто будете заемщиком на рынках капитала, преимущественно за рубежом, и затем эти средства будете распределять среди российских заемщиков, или схема все-таки будут несколько сложнее?

Владимир ДМИТРИЕВ: Не обязательно за рубежом. Важно учитывать при наших операциях и валютные риски. Но если предприятия ориентированы в своем производстве на экспорт, то для них, естественно, привлекательней ресурс в иностранной валюте. Да, мы будем привлекаться за рубежом и на рынках капитала, и на финансовых рынках, равно как не сбрасываем со счетов, а наоборот серьезное внимание уделяем развитию внутренних рынков и наших заимствований на российском рынке.

КОРР.: Планы до 2016 года вы озвучили, они вполне масштабны. А что планируете сделать в 2012 году?

Владимир ДМИТРИЕВ: Мы рассчитываем, естественно, продолжать те проекты, которые находятся в стадии продвинутого рассмотрения во Внешэкономбанке. Приоритеты у нас те же самые - это инфраструктура, это новые технологии, это привлечение инвестиций как через собственную систему ВЭБа, так и через наши дочерние компании. Мы считаем, что не в полной мере и далеко не в полной мере используется ресурс ВЭБа как государственной управляющей компании, поскольку сейчас у нас под управлением находится более чем триллион 300 миллиардов рублей, из них 900 миллиардов размещены в государственные ценные бумаги и процентов 10 всего-навсего в корпоративные долговые инструменты. Эту ситуацию надо выправлять. Безусловно, большая часть средств пенсионеров при хорошей доходности, а это реально обеспечить, должна работать на экономику, а в конечном итоге и на решение социальных задач. Вот это ключевые направления. Не меняются приоритеты с точки зрения индустрии и отдельных секторов экономики. Мы, как прежде, больше внимания будем уделять поддержке малого и среднего предпринимательства. Здесь, в Давосе, да и в целом, эта тема звучит весьма актуально. Мы считаем, что для Банка развития это также одно из приоритетных направлений деятельности.

КОРР.: Какие задачи сейчас возлагаются на отдельные структуры группы ВЭБ?

Владимир ДМИТРИЕВ: Безусловно, сам ВЭБ, и я об этом сказал, будет профилировать свою деятельность на тех направлениях, которые определены и законом и Меморандумом нашей финансовой политики. Этот документ, кстати, претерпевает периодические изменения, дополняясь новыми направлениями в соответствии с приоритетами, которые выстраивает государство. Наши коммерческие банки должны быть капитализированы, они должны, как и сейчас, развиваться устойчиво, демонстрируя прирост активов, прирост кредитного портфеля и, в конечном итоге, рост прибыли. Наша задача - готовить их, когда создадутся необходимые предпосылки, к приватизации. В ближайшей перспективе речь об этом пока не идет. Мы большие надежды возлагаем на Российский фонд прямых инвестиций и Агентство по страхованию экспортных кредитов и инвестиций. Эти институты запущены были в прошлом году, но Агентство уже заключило три контракта на поддержку российских экспортеров во Вьетнаме, Индии и Китае, то есть проекты, которые реализуются в этих странах. Мы сегодня обсуждали дальнейшие перспективы взаимодействия с иностранными агентствами по совместному продвижению российских высокотехнологичных продуктов, таких, как "Сухой Суперджет", например. Российский фонд прямых инвестиций уже имеет в своем портфеле достаточно проектов, привлекательных для иностранных инвесторов. И я полагаю, что в первом квартале этого года три сделки могут быть закрыты. У нас серьезные ожидания связаны с деятельностью "ВЭБ -Капитала". Наши дочерние банки в Белоруссии и Украине также демонстрируют хорошие результаты и входят в пятерку либо в шестерку крупнейших банков этих стран. Работать они должны на интеграционные процессы, на обеспечение кооперации российских и соответствующих предприятий. То есть по всем направлениям деятельности Внешэкономбанка у нас есть серьезные планы и хорошие ожидания.

КОРР.: Насколько усложняет вашу работу ситуация с оттоком капитала из России, не портит ли она настроения иностранным инвесторам, иностранным кредиторам?

Владимир ДМИТРИЕВ: Безусловно, цифры, демонстрирующие отток капитала и недостаточный приток прямых инвестиций, являются негативным с точки зрения восприятия инвесторами. Вообще, инвесторы - это такая категория бизнесменов, весьма чувствительная к внешней среде, к сигналам, к физическому изменению их партнеров. То есть, привыкши к одним сounter part, они с трудом привыкают к новым коммуникаторам, скажем так, с российской стороны. Поэтому для них важна стабильность, для них важны правильные сигналы. Причем, правильные сигналы важны не только потому, что они правильные, а чрезвычайно критично и весьма чувствительно для иностранных инвесторов, когда, в целом на хорошем макроэкономическом фоне и в целом вполне устойчивой экономической ситуации, из России или от россиян, находящихся вне России, раздаются пессимистические, а порой даже апокалипсические сигналы. Инвесторы весьма чувствительны к этому, особенно, когда это исходит из уст авторитетных для них российских представителей. На самом деле, я считаю, что ничего плохого нет в том, что происходит, - происходит все то, что проходит Западная Европа, все то, что проходят и другие страны. Мы взрослеем, мы становимся экономически мощнее, мы формируем средний класс, у которого возникают совершенно другие жизненные приоритеты, - с этим надо считаться, но не пугать страшилками относительно какой-то угрозы, которая нависла над политической, экономической, социальной системой в России.

КОРР.: Владимир Александрович, спасибо большое за ваши ответы.

Елена Шмелева
"Российская Бизнес-газета" №831 (2)
17.01.2012, 00:42

Многие задачи ГЧП непосильны для коммерческих банков

В чем суть новаций стратегии одного из ключевых звеньев всей системы государственной экономической политики, "Российской бизнес-газете" рассказал член правления - заместитель председателя Внешэкономбанка Сергей Васильев.

- Сергей Александрович, Наблюдательный совет утвердил  новую стратегию Внешэкономбанка до 2016 года. В чем ее принципиальные отличия от прежней?

- Работая над стратегией, мы во многом ориентировались на зарубежный опыт создания институтов развития. Внимательно изучали опыт корейского банка развития, китайского, немецкого, Европейского банка реконструкции и развития, многое переняли у бразильских коллег.

Аналогичная работа проводилась и в 2007-2008 годах, когда определялись новые функции ВЭБа и когда готовилась первая стратегия. Но тогда стопроцентной реализации документа помешал мировой финансовый кризис. Как вы помните, ВЭБ активно участвовал в антикризисных программах правительства, фактически эта работа растянулась на полтора года. Естественно, интенсивная реализация стратегии в тех условиях была отложена. Зато за период кризиса мы глубоко вникнули в проблемы реального сектора экономики, гораздо лучше стали понимать его потребности. Мы получили бесценный опыт, многому научились у зарубежных партнеров.

- Каковы они для ВЭБа на ближайшие годы? Что вы считаете главным?

- Важно то, что окончательно определена роль Внешэкономбанка как системообразующего элемента государственной инвестиционной политики. В ближайшие пять лет мы должны укрепить свою позицию государственного финансового института, фактически создающего фундамент для дальнейшего экономического роста и модернизации, работающего над теми задачами, которые не по плечу коммерческим организациям, но решение которых жизненно необходимо экономике.

В первую очередь, это предполагает значительное наращивание портфеля Банка развития, то есть финансирование крупных инвестиционных проектов. Планируется, что к концу 2015 года кредитный портфель составит не менее 850 миллиардов рублей. При том, что сегодня его размер составляет 350 миллиардов. Это очень серьезный рост. Достижение такого показателя означает стопроцентное использование всех возможностей банка при неизменном уставном капитале, который мы получили от государства в 2007 году: все деньги для финансирования проектов будут привлекаться Внешэкономбанком на открытых рынках на коммерческих условиях. Согласно стратегии 2011-2015 у нас на рубль уставного капитала уже приходится до четырех рублей привлеченных средств, и это не потолок эффективности. Хотя для зарубежных банков развития характерны еще большие соотношения привлеченного капитала и государственных вложений.

Цели и задачи, которые поставил Банк, позволят обеспечить в 2015 году поддержку национальной экономики в объеме не менее 1,9 триллиона рублей или 2,4% ВВП. Это, как говорится, перспектива. И уже сейчас Банк становится стратегически ориентированной и социально-ответственной организацией.

- Вы говорите о почти трехкратном росте кредитного портфеля Банка развития. Расскажите, какие отрасли будут приоритетными.

-  У нас есть целевая структура кредитного портфеля - он должен состоять из трех условных крупных блоков. Промышленность - 40 процентов, инфраструктура - 50 процентов  и агропромышленный комплекс - 10 процентов. Но самая важная задача, согласно новой стратегии, - рост доли инновационных проектов. Сейчас она в различных отраслях в нашем портфеле составляет 15 процентов. Мы должны будем увеличить этот показатель до 20 процентов.

Очень важно, что мы работаем в тесном контакте с правительством, ключевыми министерствами. И те проекты, которые мы поддерживаем, вписываются в отраслевые  стратегии развития, названы государством приоритетными. В этом смысле мы являемся одним из ключевых звеньев всей системы государственной экономической политики, главным инструментом ее реализации. Для организации синхронной работы всех элементов группы мы подготовили план по реализации стратегии, который, я надеюсь, в ближайшее время будет утвержден Наблюдательным советом.

- Не будете ли вы таким образом конкурировать с коммерческими банками, столь сильно наращивая кредитный портфель? Ведь ваши проекты окупаемы, значит, могут быть интересны другим банкам, так ведь?

- Важнейший принцип деятельности ВЭБа - отсутствие конкуренции с коммерческими банками. Да, они также финансируют инновационные проекты, но там совершенно иные объемы средств и сроки. Согласитесь, не каждый коммерческий банк захочет иметь на балансе десятилетний кредит. А ВЭБ берет на финансирование только долгосрочные и крупные проекты, которые будут слишком болезненны для коммерческих банков.

- Можете привести примеры таких проектов?

- Да, конечно. Это - проект, направленный на разработку и экспорт на международный рынок инновационных российских суперкомпьютерных технологий и услуг. Это и создание и организация серийного производства вертолета Ка-266Т, это и строительство первого за последние 30 лет нового завода по производству двигателей в Ярославле.

Яркой иллюстрацией работы Внешэкономбанка в области финансирования инновационных проектов является участие в реализации проекта строительства современного фармацевтического производственного комплекса "ФОРТ" в Рязанской области, соответствующего стандарту GMP. Проект является уникальным и предусматривает полный цикл производства оригинальных инновационных медицинских биотехнологических препаратов, начиная со стадии производства субстанций.

Банком также одобрена заявка на финансирование проекта по созданию инновационного производства систем технического зрения на базе предприятия, входящего в ГК "Ростехнологии". Причем, продукция предприятия предназначена как для оборонного комплекса, так и для гражданского рынка.

В целом, для нас важным элементом развития является инновация и модернизация, привлечение иностранных инвестиций, ноу-хау. Банк выступает активным участником проектов, в которых для западного инвестора существенно сокращаются риски. Пример - проект строительства в Тюменской области комплекса по производству полипропилена на сумму 1,4 миллиардов долларов США, который почти полностью фондирован иностранными банками с государственным участием поддержки экспорта. Именно по этой причине цена кредитов оказалась крайне низкой. При этом ВЭБ взял на себя все риски проекта. Это очень удобно для иностранных инвесторов, потому что нам, находящимся в России, ситуация виднее и понятнее. А иностранным партнерам все процессы отслеживать сложнее.

- Какую роль в стратегии Банка будет играть государственно-частное партнерство?

- ГЧП - одно из важнейших направлений в деятельности Банка. В нашей структуре даже создан специальный Центр ГЧП, который помогает муниципалитетам работать с различными проектами в этой сфере.
Проектов ГЧП федерального уровня не так много, в основном они имеют широкое поле для применения в регионах. Я бы даже сказал, что вся муниципальная инфраструктура должна финансироваться предпочтительно на принципах ГЧП. Лучше всего будет показать их эффективности на конкретном примере.

Сейчас на завершающем этапе подготовки находится самый масштабный проект ГЧП в сфере социальной инфраструктуры России - проект строительства 61 школы и детского сада в Ханты-Мансийском автономном округе. ВЭБ оказывает услуги по инвестиционному консультированию правительства Югры по данному проекту. В результате его реализации предполагается создание в течение 1-2 лет 19 тысяч мест в школах и детсадах, что позволит значительно увеличить охват населения образовательными услугами. В основе этого проекта лежит модель ГЧП "Строю-Владею-Передаю в аренду-Передаю в собственность": частный инвестор за счет собственных и заемных средств проектирует, строит и осуществляет ремонт зданий, органы образования оказывают образовательные услуги, а органы местного самоуправления - после введения объектов образования в эксплуатацию - при поддержке регионального правительства выплачивают частному инвестору арендные платежи в течение 12 лет, после чего объекты образования переходят в муниципальную собственность. То есть государство делегирует часть своих функций бизнесу на выгодных для всех условиях.

Система действительно, эффективная. К сожалению, много времени в регионах ушло на формирование законодательной базы, адаптацию к системе ГЧП. В настоящее время Внешэкономбанк придает большое значение устранению административных, нормативных, финансовых барьеров, существующих у органов власти, для того, чтобы проекты ГЧП воплощались в жизнь. Так, принимая во внимание, что подготовка проекта ГЧП является достаточно дорогостоящей задачей для органа власти, для снижения финансовых барьеров Внешэкономбанком реализуется программа финансовой поддержки подготовки проектов регионального и городского развития. Концепция программы заключается в предоставлении на срок 2-3 года финансирования деятельности исполнителей контрактов, связанных с подготовкой инвестиционных инфраструктурных проектов (инвестиционное консультирование, технические обследования, выполнение работ по регистрации имущества, проведение ряда других проектных работ). Качественная подготовка определит конкуренцию за проект, следовательно, позволит органам власти реализовать его наиболее эффективным образом.

Мы профинансируем, а затем, когда проекты будут запущены, деньги  вернутся в Банк. Объем средств на финансирование подготовки таких проектов Банком, составит не менее 2 млрд. рублей в год в 2011-2015 годах.

- Какова политика Банка в отношении малого и среднего бизнеса?

- Наш дочерний банк, который раньше назывался "Российский банк развития", а сейчас - "МСП Банк", занимается исключительно поддержкой малого и среднего бизнеса. На мой взгляд, это направление очень удачно развивается. Понятно, что это хороший рычаг поддержания занятости в регионах. У МСП Банка выстроена система работы во всех регионах страны через уполномоченные банки, сформирована четкая система учета расходования средств. Дальнейшее развитие ограничено лишь возможностями капитализации "МСП Банка". Принято решение о перечислении ежегодно 10% прибыли Внешэкономбанка "МСП Банку" на поддержку малого и среднего предпринимательства. А к концу этого года мы ожидаем, что общий объем поддержки МСП Группой Внешэкономбанка достигнет 300 млрд рублей. Согласитесь, внушительная цифра.

- Вы упомянули "Группу Внешэкономбанка". Расскажите о ней поподробнее.

- У Внешэкономбанка огромное количество масштабных задач и не всегда удобно, когда все они концентрируются в одном банке. Поэтому поддержку МСП, например, мы вынесли в дочерний банк.

Другая функция - страхование экспортных кредитов. Конечно, непосредственно ВЭБ не может этим заниматься, но мы создали дочернее Агентство по страхованию экспортных кредитов и инвестиций, которое к 2015 году поддержит экспортеров на общую сумму 90 млрд рублей. Агентство будет выдавать экспортерам страховые полисы, и принимать на себя часть их коммерческих и политических рисков. Это позволит нашим предприятиям выровнять условия конкуренции с иностранными компаниями. Обращаясь теперь за кредитом в банки, российские экспортеры получат сопоставимые процентные ставки.

ВЭБ-лизинг - отдельная "дочка", перед которой стоит задача стать центром лизинговых операций по поддержке национальной промышленности. Компания занимается лизингом высокотехнологичного оборудования, автомобилей и специальной техники. Это позволит предприятиям оборонно-промышленного комплекса и гражданского машиностроения модернизировать производство и поднять конкурентоспособность продукции. Операции "ВЭБ-лизинга" по поддержке национальной экономики составят к концу 2015 года не менее 180 миллиардов рублей.

Задача специализированной компании "ВЭБ-Инжиниринг" нацелена на то, чтобы  все технические решения, заложенные в проект, точно соблюдались и давали максимальный эффект. Этим арсенал компании не исчерпывается. Она работает сейчас с олимпийскими проектами, восемь из которых финансирует Внешэкономбанк. Это сложные объекты инфраструктуры, спортивные комплексы, строительства главной олимпийской  деревни в Сочи на три тысячи мест.  "ВЭБ-Инжиниринг" должна   контролировать целевое использование средств, а также соблюдение смет и графиков строительства.

Таким образом, формируется довольно развитая группа Внешэкономбанка. В нее, кстати, входят и те банки, которые мы получили на оздоровление во время кризиса. Мы их также подключаем к нашим проектам. Для работы на месте в тесном контакте с инвесторами мы создали корпорацию развития Северного Кавказа и такую же Корпорацию на Дальнем Востоке. Довольно, как вы видите, разносторонняя группа, но все ее участники работают на главную задачу - дальнейшее активное, опережающее развитие экономики России. Подчеркну, что стратегия Внешэкономбанка станет основой для работы всех компаний, входящих в Группу Внешэкономбанка.

Телеканал "Россия 24",
МНЕНИЕ,
23.12.2011, 19:23 

Ведущая Эвелина Закамская

ВЕДУЩИЙ: Здравствуйте, Владимир Александрович.

Владимир ДМИТРИЕВ, Председатель госкорпорации "Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)": Добрый день.

ВЕДУЩИЙ: Как и в каком объеме Внешэкономбанк в уходящем году участвовал в развитии реального сектора экономики России?

Владимир ДМИТРИЕВ: Для нас уходящий год стал годом очередного продвижения услуг Внешэкономбанка. И прежде всего - участие в инвестиционных проектах, реализуемых российскими компаниями в реальном секторе экономики. Мы динамично наращивали свой кредитный портфель, он вырос на сорок процентов. И, собственно, кредитный портфель Внешэкономбанка как Банка развития, приблизился к 500 миллиардам рублей. Мы, как и прежде, приоритетное значение уделяли ключевым отраслям экономики. Особенно тем отраслям, которые соответствуют пяти основным направлениям модернизации. Это: энергоэффективность, космос, суперкомпьютеры, здравоохранение. Наряду с этим, естественно, мы участвовали и в кредитовании проектов, которые реализуются в базовых отраслях экономики. Это: самолетостроение, автомобилестроение, нефтехимия и целый ряд других отраслей, сельское хозяйство также не уходило из поля нашего внимания.

ВЕДУЩИЙ: Эти отрасли стратегически важны для развития страны, но были ли они экономически интересны?

Владимир ДМИТРИЕВ: Вы хороший вопрос задали, на самом деле, относительно того, были ли они интересны для банка. Конечно, мы руководствуемся, прежде всего, в своей деятельности законом о Банке развития, где говорится о том, что все проекты Банка развития должны быть безубыточны. Но одновременно основной целью нашей деятельности не должно быть извлечение прибыли. Поэтому мы балансируем между этими основными показателями или критериями нашей деятельности.

И в этом смысле, олимпийские проекты - наглядное тому свидетельство. С одной стороны, они важны, конечно же, для реализации этого амбициозного проекта, создания необходимых условий для проведения и комфортного проживания участников и зрителей Олимпийских игр 2014 года. С другой стороны, все эти проекты находятся на грани рентабельности. И мы, к сожалению, констатируем, что некоторые из них находятся в поле расчетно-убыточных проектов, где, конечно же, и государство, и Внешэкономбанк берут на себя серьезную часть ответственности за дальнейшую судьбу проектов. Потому что мы должны смотреть на эти проекты не только с точки зрения проведения Олимпиады, но и с точки зрения того, какой жизнью они будут жить после Олимпиады. Соответственно, сроки окупаемости выходят за пределы 2014 года. Вот в этом смысле, отвечая на ваш вопрос, это как раз то, что, с одной стороны, интересно как социально-политический и проект международного имиджа России, с другой стороны, с точки зрения нормальной банковской логики он, конечно же, не является привлекательным. Отсюда и участие Внешэкономбанка, а не коммерческих банков в такого рода проектах.

С другой стороны, есть проекты, которые и по доходности вполне приемлемы, хотя находятся с точки зрения ставок на уровне заметно ниже рыночных. Но с точки зрения реального вклада в отдельные отрасли экономики эти проекты весьма и весьма важны. И среди них я хотел бы выделить такие проекты, как Ford-Sollers, где создается совместное предприятие Sollers с Ford. Создается мощная база для развития российской автомобильной промышленности, легковых автомобилей, коммерческих автомобилей. Создание мощного центра по производству двигателей для российского автопрома.

Это проект "Тобольский полимер", который находится уже в завершающей стадии своей инвестиционной фазы. В Тобольске создается крупное, если не сказать крупнейшее в России и на постсоветском пространстве производство полипропилена на базе утилизации попутного нефтяного газа. Это, конечно же, продолжение нашего проекта в Калуге. Мы создали "Корпорацию развития Калужской области". Создали вместе с местным правительством, местными властями мощную инфраструктуру, на базе которой развивается серьезный автомобильный кластер. Это целый ряд других проектов в ключевых отраслях российской экономики.

ВЕДУЩИЙ: Мне интересно, на каких условиях сегодня выдаются кредиты и как дифференцируются эти услуги по отраслям? Где-то можно дать под меньший процент на более долгий срок, где-то, наверное, деньги требуют более быстрого возврата, и более рискованно.

Владимир ДМИТРИЕВ: Конечно же, мы смотрим и следим за тем, чтобы кредиты, предоставляемые Внешэкономбанком на подобного рода проекты, были подъемными для инициаторов, для инвесторов. Ставки у нас либо рыночные, либо ниже рыночных. Но наиболее ощутимая разница ощущается или видна при кредитовании малого и среднего предпринимательства. Вот здесь ставки, предлагаемые Внешэкономбанком, прежде всего в отраслях, связанных с инновационными технологиями, существенно ниже стандартных рыночных подходов.

ВЕДУЩИЙ: Какие?

Владимир ДМИТРИЕВ: Если мы говорим об инновациях и модернизациях - это в районе десяти процентов. При том, что не надо забывать, до сих пор малый и средний бизнес, кредитуясь на рыночных условиях, берет кредиты по ставкам в районе пятнадцати, а то и двадцати процентов. Поэтому серьезная льгота предоставляется инновационным отраслям, инновационным субъектам малого и среднего предпринимательства.

ВЕДУЩИЙ: Десять процентов на какой срок?

Владимир ДМИТРИЕВ: Большая часть кредитов (вы знаете, что мы программу реализуем через МСП Банк) предоставляется на срок свыше трех лет. Поэтому и здесь наши услуги существенным образом отличаются от среднерыночных, потому что большая часть кредитов все-таки направляется в те сегменты малого и среднего бизнеса, которые дают быстро отдачу, это торговля, прежде всего.

ВЕДУЩИЙ: А если мы говорим об инновационных отраслях? Там ведь, как правило, требуются длинные кредиты. Какая верхняя планка?

Владимир ДМИТРИЕВ: У нас сейчас максимальный срок предоставления кредита составляет пятнадцать лет. И, в общем-то, если говорить о самом Внешэкономбанке, Банке развития внешнеэкономической деятельности, то восемьдесят процентов нашего кредитного портфеля - это ресурсы, предоставляемые на срок свыше пяти лет.

ВЕДУЩИЙ: Будете ли вы менять ставку в сторону повышения в условиях внешней экономической конъюнктуры?

Владимир ДМИТРИЕВ: Разумеется, мы реагируем на общую ситуацию на рынке, на стоимость заимствований. В отличие от коммерческих банков для нас источники фондирования наших операций ограничены. Это, прежде всего, взносы в наш капитал и рынок. В отличие от коммерческих банков, которые кредитуют, используя большие объемы депозитов и физических, и юридических лиц, находящихся на их счетах, мы законом ограничены в привлечении таких депозитов. Мы вовсе не имеем права брать депозиты у частных лиц. Отсюда и маржа, которую извлекает Внешэкономбанк, существенным образом отличается от маржи обычных коммерческих банков. То есть разница между ставками привлечения и ставками кредитования, у нас она в среднем составляет чуть более двух процентов. В то время как у крупных коммерческих банков с государственным участием эта ставка, эта маржа составляет от пяти до семи с лишним процентов. Отсюда и возможность формирования нашей прибыли тоже ограничена.

ВЕДУЩИЙ: А процентная ставка по кредитам все-таки будет повышаться для бизнеса в следующем году?

Владимир ДМИТРИЕВ: Она, безусловно, будет повышаться с учетом того, что, еще раз хочу подчеркнуть, мы фондируемся за счет рынка. Поэтому если рынок будет реагировать в следующем году негативно на риск Внешэкономбанка, собственно как и на риск других финансовых институтов, соответственно ставки привлечения будут повышаться, мы не можем на это не отреагировать, не повышая ставки.

ВЕДУЩИЙ: С другой стороны, у Внешэкономбанка есть международный авторитет и репутация. Облегчает ли это вам поиск средств за рубежом на внешних рынках? Для коммерческих банков сейчас рынок иностранного капитала полностью закрыт.

Владимир ДМИТРИЕВ: К сожалению, это общеизвестный факт, мы находимся в том же самом состоянии и положении. Ничего сверхъестественного относительно подходов иностранных инвесторов, кредиторов к Внешэкономбанку в отличие от других российских банков не наблюдается. Хотя не без удовлетворения могу сказать, что все-таки авторитет Внешэкономбанка, риски Внешэкономбанка оцениваются вполне адекватно. Мы имеем рейтинги на уровне суверенных рейтингов. Операции и на рынке межбанковского кредитования, и на рынках капиталов в этом году демонстрировали минимальную процентную ставку, по которой Внешэкономбанк привлекал по сравнению с остальными российскими банками. Я имею в виду и наш дебютный займ в начале этого года более чем на пятьсот миллионов франков, где ставка была минимальная по сравнению с другими российскими заемщиками, прибегавшими к заимствованию в этой валюте. Мы привлекли крупный синдицированный займ в этом году, на сумму почти два с половиной миллиарда долларов, также по ставке, которая была минимальной среди российских заемщиков аналогичного уровня.

Мы на самом деле не злоупотребляем только внешними заимствованиями, поскольку кредитуем российские предприятия и в рублях, и уходим от валютных рисков, привлекаясь и на российском рынке. В этом году мы разместили два займа общим размером порядка тридцати миллиардов рублей, десятилетние займы по ставкам 7,9 и 8,5, что тоже является для российского рынка вполне, даже не вполне, а очень хорошим показателем.

Конец этого года характеризуется серьезной волатильностью, неустойчивой ситуацией и на рынках капиталов, и на рынках межбанковского кредитования. Поэтому не секрет, мы воздержались от размещения облигационного займа по этой причине. Но, тем не менее, мы не оставляем планов выхода на рынки в следующем году. Я не вижу оснований списывать со счетов возможность привлечения. Понятно, рынки должны успокоиться, ситуация стабилизироваться, много зависит, конечно, от политических решений в еврозоне. Хотя оптимизма, честно признаться, не так много. Но посмотрим. По крайней мере, мы себя чувствуем комфортно. Будем ждать до февраля. Не думаю, что в январе что-то катастрофически изменится. А в феврале снова эту тему включим в повестку дня.

ВЕДУЩИЙ: В зоне повышенного внимания Внешэкономбанка, как вы уже упомянули, всегда оставался малый и средний бизнес. Я, когда общаюсь с предпринимателями этого уровня, всегда слышу от них, что очень трудно разобраться во всем богатстве, разнообразии выбора программ поддержки. Куда обращаться предпринимателю? То ли в компанию РОСНАНО, есть и Российская венчурная компания, есть Внешэкономбанк.

Владимир ДМИТРИЕВ: Мы год назад договорились с ключевыми институтами развития, которые поддерживают в том числе, а может, прежде всего инновационную составляющую в деятельности малого и среднего бизнеса, тесной координации. Было подписано соответствующее соглашение, участниками которого являемся мы, РОСНАНО, Российская венчурная компания, Фонд поддержки малого предпринимательства в инновационной сфере.

ВЕДУЩИЙ: То есть все институты развития.

Владимир ДМИТРИЕВ: По сути, все институты развития. Недавно к этой программе, к этому механизму координации подключился фонд "Сколково". То есть, по сути дела, все мало-мальски значимые институты развития, поддерживающие малый и средний бизнес и ориентированные на содействие инновационному развитию и модернизации, объединены этим соглашением. И вот прошло чуть больше года, когда мы реально приступили к нашей работе, к работе по координации, у нас уже есть более сотни проектов, которые иначе бы просто не состоялись. И не состоялись именно по той причине, о которой вы говорите. Люди просто даже не знали, к кому обратиться за деньгами.

ВЕДУЩИЙ: Вот я придумала бизнес, то ли нано, то ли не нано - куда его нести?

Владимир ДМИТРИЕВ: Вот сейчас, к счастью, они знают, куда нести.

ВЕДУЩИЙ: Это принцип единого окна?

Владимир ДМИТРИЕВ: Абсолютно правильно. По крайней мере, обращаясь в Российскую венчурную компанию, либо в Фонд Бортника, либо в РОСНАНО, они получают ответ. То есть, окон много, но в конечном итоге все это канализируется через один механизм. То есть, придя к нам с просьбой о возможности кредитования в той или иной сфере, они сразу получают ответ: ребят, давайте, мы готовы вас обеспечить деньгами, но вы шагайте к Чубайсу либо в Российскую венчурную компанию. Поскольку мы уже знаем, имея вот такую тесную координацию, где быстро, качественно и с минимальными административными издержками и временем тот или иной клиент может получить соответствующую поддержку.

ВЕДУЩИЙ: Нужно подчеркнуть еще раз, что это касается продукции инновационной.

Владимир ДМИТРИЕВ: Безусловно, безусловно. Странно было бы, если бы, скажем, продавец цветов обратился в РОСНАНО за подобного рода поддержкой, либо к нам. Мы, конечно же, исключительно работаем с теми субъектами малого и среднего предпринимательства, которые задействованы в этом инновационном направлении.

ВЕДУЩИЙ: Что в этом году показало управление пенсионными средствами россиян?

Владимир ДМИТРИЕВ: На мой взгляд, мы выступили неплохо. Уж точно неплохо по сравнению с частными управляющими негосударственными компаниями. Есть, конечно, как говорится, резервы для роста, безусловно. Объем, который сейчас находится в управлении у государственной управляющей компании накопительной части пенсионных средств, составляет порядка чуть меньше полутора триллионов рублей. Колоссальные средства, которые (и мы этого долго добивались) необходимо использовать в реальном секторе экономики. К счастью, на этом направлении мы многого добились. Но, опять-таки говорю, что резервы существенные есть. Вы знаете, что расширена наша инвестиционная декларация. Мы можем вкладывать теперь наши бумаги в облигации надежных заемщиков, в облигации, обеспеченные государственной гарантией, в ипотечные облигации. Кстати, требование о госгарантиях снято. Мы можем вкладывать в долговые инструменты международных финансовых организаций. Но, к сожалению, несовершенна сама система выпуска подобного рода инструментов, с одной стороны. С другой стороны, у нас сформировался большой пакет государственных облигаций, из которого мы выйти не можем по причине волатильности рынков, не относя на баланс убытков. Но, тем не менее, цифры, которые мы за этот год продемонстрировали, по крайней мере за первые три квартала, это цифры порядка 5,7-5,8 (в зависимости от портфеля) процентов, они лучше в среднем, чем показатели негосударственных управляющих компаний. Они, конечно, недотягивают до инфляции, но, тем не менее, мы считаем, что в нынешней ситуации мы сработали вполне неплохо.

ВЕДУЩИЙ: В ожидании второй волны кризиса, - по мнению некоторых экспертов, эта волна на самом деле уже началась, - все больше говорят о новой партии, новой дозе государственной помощи разным отраслям экономики, в частности банковскому сектору. Готов ли Внешэкономбанк подставить плечо, как это было в 2008 году, российским банкам? Может ли это потребоваться?

Владимир ДМИТРИЕВ: Мы готовы. Мы имеем хороший опыт. Вы помните, что в 2008-2009 годах семнадцать банков получили в общей сложности более четырехсот миллиардов из Внешэкономбанка, из Фонда национального благосостояния.

ВЕДУЩИЙ: Они уже рассчитались по этим кредитам?

Владимир ДМИТРИЕВ: Нет, эти кредиты остаются по-прежнему в виде субординированного долга на балансе коммерческих банков. Сейчас рассматривается возможность, это тоже публичная информация, о том, чтобы для некоторых банков субординированный долг перевести на капитал первого уровня. Но я не усматриваю в этом форму поддержки в кризисной ситуации, а лишь оцениваю это как необходимость увеличения капитала, в первую очередь, для расширения масштабов кредитования российской экономики. Поэтому, упрощая как бы ответ на ваш вопрос: да, мы готовы. В случае, если государство сочтет необходимым такую помощь оказывать и банкам, и корпорациям. Но, на мой взгляд, те механизмы, которые сейчас задействованы, это и аукционы Минфина, это и депозиты, которые возможно привлечь у Центрального банка, это взаимные поручительства банков, которые можно также использовать как инструмент обеспечения при получении кредитов у Центрального банка, они в полной мере достаточны для того, чтобы поддерживать ликвидность банковской системы. Конечно, проблема остается, и связана она не только с нынешней ситуацией волатильности и неопределенности. Главная проблема - это длинные деньги. Эта тема весьма злободневна. И, конечно, решать эту проблему нужно и банкам, но вместе, исключительно вместе и с монетарными, и с финансовыми властями. Стране нужны длинные деньги. Точнее - экономике нужны длинные деньги. Но они есть. Это и пенсионные средства. Это, конечно, средства страховых компаний. И, слава Богу, появились первые инфраструктурные проекты, где эти средства задействованы. Это проекты, реализуемые на принципах государственно-частного партнерства: Москва-Санкт-Петербург, обход Одинцово. В общем, все это первые ласточки, но которые серьезно встали на крыло.

Проектом номер один для Белвнешэкономбанка является участие в финансировании  строительства атомной электростанции  в Беларуси. Кроме того, банк  становится активным и заинтересованным игроком на рынке розничного обслуживания. В планах  также  участие  в подготовке  Минска к проведению в 2014 году  чемпионата мира по хоккею.  

Об итогах работы Белвнешэкономбанка и  амбициозных планах дочерней структуры в  интервью агентству «Интерфакс-Запад»   рассказал  председатель Внешэкономбанка РФ Владимир Дмитриев.

- Как основной акционер оценивает предварительные итоги деятельности дочернего банка в Беларуси в этом году и в целом за прошедшие годы его деятельности с точки зрения количественных и качественных параметров?

- Мы оцениваем их как достаточно успешные. Несмотря на общеизвестные достаточно сложные макроэкономические условия функционирования, Белвнешэкономбанк и в текущем году сохранил позиции одного из лидеров банковского сектора Республики Беларусь по динамике показателей своей деятельности.

Так, по величине уставного фонда банк сохранил 3-е место среди белорусских банков; 6-е место – по размеру активов и кредитам клиентам. По величине нормативного капитала переместился с 4-го на 3-е место, собственного капитала – с 6-го на 5-е место.

Активы Белвнешэкономбанка за январь-октябрь 2011 года возросли в 2,5 раза, кредитный портфель увеличился в 3,4 раза, нормативный капитал - в 1,5 раза. Росту капитала, наряду с внутренними источниками (прибыль и фонды банка), способствовала и проведенная в августе, при непосредственном участии Внешэкономбанка, подписка на дополнительные акции, в результате которой уставный фонд увеличился на 25%, или на 154 млрд. белорусских рублей. Хотел бы отметить, что в текущем году лишь немногие белорусские банки смогли нарастить свой уставный фонд.

Что касается качественных параметров деятельности Белвнешэкономбанка, то отмечу, что полученная банком за январь – октябрь прибыль в 1,6 раза превысила уровень аналогичного периода прошлого года.

Белвнешэкономбанк со дня его образования является одним из крупнейших банков республики, работающим на реальный сектор экономики и специализирующимся на обслуживании внешнеэкономической деятельности субъектов хозяйствования и государства. Результаты деятельности банка позволяют сделать вывод, что приход в 2007 году Внешэкономбанка в качестве стратегического инвестора обеспечил Белвнешэкономбанку дополнительные импульсы для развития. За относительно непродолжительный период Внешэкономбанк участвовал в трех подписках на акции банка и внес в уставный фонд 307 млн. долларов США, что явилось решающим фактором в его увеличении в 31 раз.

- Выполняет ли Белвнешэкономбанк прогнозные параметры, предусмотренные стратегией его развития? Корректировалась ли эта стратегия?

- Стратегия развития ОАО «Белвнешэкономбанк» разработана на 2011-2015 годы и утверждена Наблюдательным Советом ОАО «Белвнешэкономбанк» в феврале 2011 года. Фактические (по состоянию на 1 октября 2011 года) и ожидаемые на 1 января 2012 года показатели деятельности банка позволяют сделать вывод о выполнении всех прогнозных параметров, предусмотренных стратегией развития на текущий год, в том числе и с учетом влияния такого фактора как девальвация белорусского рубля.

Вместе с тем, в настоящее время Внешэкономбанк с участием специалистов Белвнешэкономбанка разрабатывает концепцию развития Белвнешэкономбанка на период до 2015 года с учетом изменений, произошедших в экономике и денежно-кредитной сфере Республики Беларусь. В концепции определены целевые ориентиры развития банка, ключевые направления реализации его стратегии, в том числе в области конкуренции в банковском секторе, управления бизнесом, взаимодействия с дочерними банками группы Внешэкономбанка, развития российско-белорусских интеграционных связей, а также определены средства для достижения поставленных целей.

- Какие основные риски проявились в этом году, и какие меры предпринимал Внешэкономбанк для их нивелирования?  

- В текущем году в экономике Беларуси сложилась непростая ситуация. Белвнешэкономбанком совместно со специалистами Внешэкономбанка на постоянной основе с учетом складывающейся макроэкономической ситуации проводится оценка и стресс-тестирование основных рисков белорусского банка: кредитного, процентного, валютного и риска потери ликвидности. Оценивается их взаимное влияние на достаточность капитала.

В связи с этим интеграция риск-менеджмента в бизнес-процессы стала одним из основных направлений работ Белвнешэкономбанка в 2011 году.

На данный момент у Белвнешэкономбанка можно выделить следующие конкурентные преимущества:

-   устойчивые позиции в банковской системе;

-   развитая сеть территориальных подразделений.

-   развитая корреспондентская сеть: более 600 банков в 77 странах;

-   применение современных банковских информационных технологий;

-   высокое качество кредитного портфеля: уровень проблемной задолженности по состоянию на 01.11.2011 г. всего 0,1%.

В качестве потенциальных направлений дальнейшего развития и роста банка мы рассматриваем возможность увеличения доли государственных предприятий в структуре клиентской базы и развитие розничного бизнеса.

- Какие перспективы в развитии Белвнешэкономбанка видит российский инвестор?

- Белвнешэкономбанк во взаимодействии с Внешэкономбанком планирует играть ключевую роль в реализации совместных проектов Республики Беларусь и России, предусматривающих экспорт российского и белорусского промышленного оборудования, товаров и услуг, развитие коммуникационной и электроэнергетической отраслей Республики Беларусь, транспортной системы, модернизацию дорожной сети, создание логистических центров и т.д., способствовать привлечению внешних инвестиций в Республику Беларусь.

Перспективы развития Белвнешэкономбанка в 2011-2015 годах должны заключаться в позиционировании банка как партнера Внешэкономбанка в выполнении межгосударственных и других проектов Беларуси и России, финансируемых через Внешэкономбанк, и как эксперта в работе по анализу проектных предложений, а также, совместно с Внешэкономбанком, в обеспечении финансирования этих проектов. Осуществление деятельности банка в области развития белорусско-российского экономического сотрудничества призвано обеспечить снижение издержек сторон и рост эффективности финансовых вложений. Банк будет выступать консультантом Внешэкономбанка в ходе приватизации.

Планируется развивать роль Белвнешэкономбанка как банка-агента правительства Республики Беларусь по привлечению и реализации инвестиционных проектов, финансируемых под государственные гарантии за счет кредитов зарубежных банков, в том числе Внешэкономбанка. Белвнешэкономбанк должен способствовать привлечению внешних инвестиций в Республику Беларусь.

-  Долгое время Белвнешэкономбанк ассоциировался как банк для корпоративного бизнеса. Вы поддерживаете планы Белвнешэкономбанка по развитию розничного сегмента и сегмента малого и среднего бизнеса?

- Ранее Белвнешэкономбанк придерживался стратегии, направленной на поддержку крупных предприятий базовых отраслей экономики страны, хотя и назывался универсальным банком. В условиях изменяющегося рынка необходимо постоянно диверсифицировать свой бизнес, предлагать то, что нужно клиентам в данный момент. И это касается не только корпоративных клиентов.  

Напомню, что Внешэкономбанк участвует в финансовой поддержке малого и среднего предпринимательства посредством финансирования кредитных организаций и юридических лиц, осуществляющих поддержку малого и среднего предпринимательства.

Мы поддерживаем планы Белвнешэкономбанка по расширению работы в этом направлении в Беларуси и видим большие перспективы для развития малого и среднего бизнеса в республике. Белвнешэкономбанк разрабатывает продуктовую линейку для малого и среднего бизнеса и физических лиц.

С приходом Внешэкономбанка как основного акционера Белвнешэкономбанк становится активным и заинтересованным игроком на рынке розничного обслуживания. Для этого у нас есть все предпосылки — сеть территориальных подразделений и терминалов самообслуживания, квалифицированный персонал, широкий спектр предлагаемых розничных услуг, включая проведение расчетов с использованием банковских карточек.

Работа на рынке розничных услуг рассматривается банком как способ оперативного привлечения и размещения ресурсов, диверсификации доходной базы и банковских рисков. Мы считаем, что основным направлением в развитии розничного бизнеса Белвнешэкономбанка в последующие годы станет переход от предложения населению отдельных банковских продуктов и услуг к формированию комплексной модели взаимодействия с клиентами, которая позволит удовлетворить большинство их потребностей в сфере финансовых услуг и обслужить значительную долю операций.

Опережающий рост розничных рынков и реализация новых конкурентных преимуществ в области обслуживания населения создадут предпосылки для дальнейшего роста доли розничного бизнеса в активно-пассивных операциях Белвнешэкономбанка и сближения этого показателя с долей операций с корпоративными клиентами.

- Готов ли ВЭБ поддержать масштабные проекты в экономике Беларуси, и рассматривается ли возможность предоставления ресурсной поддержки правительству? Какие конкретно проекты и на какую сумму обсуждаются с белорусскими властями в настоящее время?

- Как уже отмечалось, стратегически Белвнешэкономбанк во взаимодействии с Внешэкономбанком планирует играть ключевую роль в реализации совместных проектов Республики Беларусь и России. Что касается крупных проектов, то стратегическими отраслевыми приоритетами на 2011-2015 годы здесь определены: железнодорожный и авиационный транспорт, энергетика и сетевое хозяйство, металлургия.

Финансирование железнодорожной отрасли осуществляется в рамках «Государственной программы развития железнодорожного транспорта Республики Беларусь на 2011-2015 годы».

К проектам в авиационно-космической отрасли можно отнести финансирование проекта РУП «Национальный аэропорт» по строительству второй взлетно-посадочной полосы и пассажирского терминала общей стоимостью 600 млн. долларов США с долей Белвнешэкономбанка в 48 млн. долларов США. В рамках проекта Белвнешэкономбанк предложил  взять на себя  исполнение функций агента правительства Республики Беларусь по обслуживанию кредитов китайского Эксимбанка, который профинансирует оставшуюся часть стоимости проекта.  

Рассматривается возможность участия Банка в финансировании организации совместного предприятия по модернизации самолетов ИЛ-76 ОАО «Авиакомпания Трансавиаэкспорт»  с российским ОАО «Авиационный комплекс им С.В. Ильюшина» с целью создания в г. Минске Центра технического обслуживания и ремонта самолетов ИЛ-76. Стоимость проекта оценивается в 250-300 млн. долларов США.  

Также  Белвнешэкономбанком предложено профинансировать приобретение Национальной авиакомпанией «Белавиа» ближнемагистральных самолетов в 2013-2015 гг. и техническое переоснащение систем аэронавигационной структуры и связи РУП «Белаэронавигация».  

Будет продолжено финансирование инвестиционного проекта «Строительство производственного корпуса по сборке и испытаниям космической техники» на ОАО «Пеленг».

В части развития энергетического хозяйства Беларуси проектом номер один является участие в реализации проекта по строительству атомной электростанции, генеральным подрядчиком по которому определено российское ЗАО «Атомстройэкспорт».

Финансирование сетевого хозяйства, в том числе проектов РУП «Минскэнерго» по комплексному строительству подстанций и кабельных линий в  Минске неразрывно связано с программой энергосбережения. Банк выражает готовность предоставить финансирование  РУП «Минскэнерго» на сумму около 40 млн. долларов США.

В рамках программы развития ООН и Глобального Экологического Фонда «Устранение препятствий в повышении энергетической эффективности предприятий государственного сектора Беларуси» банк принял участие в создании Международного энергетического центра с долей в уставном фонде 52%. Как основной акционер, банк планирует направить на финансирование энергоэффективных проектов 120 млн. долларов США, в том числе 75 млн. долларов США непосредственно через СЗАО «Международный энергетический центр».  

В соответствии с Инвестиционной программой  Минска на 2011 г. Белвнешэкономбанк участвует в подготовке столицы к проведению в 2014 г. Чемпионата мира по хоккею и финансирует строительства объектов инженерно-транспортной инфраструктуры и благоустройства города, осуществляемое ГПО «Гордорстрой».  

Белвнешэкономбанк проявил заинтересованность в финансировании в 2012 году закупок КУП «Минский метрополитен» вагонов метрополитена  в сумме порядка 1 029,2 млн. российских рублей.

-  Намерен ли ВЭБ в ближайшее время провести очередную рекапитализацию Белвнешэкономбанка с учетом снижения его капитала из-за девальвации?

- За период 2007-2011 гг. финансовая поддержка Внешэкономбанка в виде вложений в уставной капитал и кредитных линий превысила 900 млн. долларов США, включая 130 млн. долларов США в 2011 году. В 2011 году Внешэкономбанк приобрел акции дополнительной эмиссии Белвнешэкономбанка на сумму 30 млн. долларов США. Объем документарных операций с Внешэкономбанком в 2011 году достиг 250 млн. долларов США.

Концепция развития Белвнешэкономбанка до 2015 года предусматривает увеличение уставного капитала банка в 2012 и 2014 гг. еще на 70 млн. долларов США, а также предоставление субординированного кредита в 2015 г. Однако при уточнении концепции, скорее всего, эти цифры будут скорректированы в сторону увеличения.

Источник: interfax.by

Портал машиностроения,
Москва, 04.11.2011
http://www.mashportal.ru/interview-21405.aspx

ОАО "Автодизель" (Ярославский моторный завод), входящее в структуру Группы ГАЗ (корпорация "Русские машины"), приступает к серийному выпуску нового семейства дизельных двигателей среднего класса, соответствующих экологическим стандартам Евро-4, Евро-5 с жизненным циклом не менее 20-25 лет. Кредитные средства для финансирования проекта по созданию и организацию производства двигателей ЯМЗ-530 предоставил Внешэкономбанк. В интервью заместитель Председателя Государственной корпорации "Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)" - ответственный секретарь Комиссии по инвестициям и техническому перевооружению предприятий машиностроения и смежных отраслей промышленности Союза машиностроителей России Андрей Сапелин рассказал об особенностях проекта и участии банка в поддержке отечественного автодвигателестроения.

Справка:

Цель проекта: разработка нового конкурентоспособного семейства дизельных двигателей ЯМЗ-530 с привлечением передового мирового опыта в области проектирования и испытания двигателей, а также строительство нового завода и организация производства двигателей ЯМЗ-530, соответствующих требованиям "Евро-4" и "Евро-5". В рамках проекта предусматривается приобретение нового импортного оборудования у ведущих зарубежных компаний-производителей. На новом производстве будут выпускаться средние дизельные двигатели семейства ЯМЗ-530, разработанные конструкторами Ярославского моторного завода "Группы ГАЗ" при участии одной из ведущих мировых инжиниринговых компаний AVL List (Австрия). Новое семейство состоит из рядных дизельных двигателей в четырех- и шестицилиндровом исполнении, рабочим объемом 1,1 литра на цилиндр и мощностью от 120 до 315 л.с. с жизненным циклом не менее 25 лет. Уникальность проекта: проектом предусмотрено строительство первого завода по производству двигателей за последние 30 лет; это будет самое технологически современное в России двигателестроительное предприятие с уровнем автоматизации операций более 80%. Инновационность проекта: Проектом предусматривается создание нового среднего дизельного двигателя с использованием передового мирового опыта, отвечающего нуждам отечественного автопрома, являющегося экологичным (отвечающим стандартам Евро-4 и Евро-5), а также отличающимся увеличенным ресурсом (700-900 тыс. км). Социально-экономический эффект от реализации проекта: rоличество создаваемых рабочих мест - 1250.

- Почему ВЭБ решил проинвестировать ярославский проект, что привлекло в нем банк?

- Ответ достаточно простой - на момент, когда мы начали рассмотрение этого проекта, а речь идет о 2008 годе, в автомобилестроительной отрасли было не так много проектов по созданию новых предприятий, инициированных самими автопроизводителями. И этому тоже есть логическое объяснение: строить заводы имеет смысл только по выпуску новой, инновационной продукции, а это достаточно дорого и требует серьезных инвестиций в приобретение ноу-хау и лицензий. Автомобильные предприятия к этому шли долго, но в какой-то момент были приняты соответствующие решения. Мы практически одновременно начали финансировать два весьма схожих проекта: производство двигателей по лицензии фирмы Cummins на КАМАЗе в Набережных Челнах и создание нового производства на Ярославском моторном заводе по выпуску двигателей ЯМЗ. С точки зрения отраслевых приоритетов это, конечно, проекты под первым номером. Во всех машиностроительных отраслях двигатель - самое высокотехнологичное производство, и, по сути, двигателестроение и разработки, связанные с новыми двигателями, являются локомотивом машиностроения: в них используются самые новые материалы и самые новые технологии. Двигатель - это же сердце любой машины!

- Как будет решаться проблема сбыта новых двигателей, на какие категории потребителей ориентировано их производство?

- На все последние модели КАМАЗов ставятся двигатели Cummins, которые производятся самим КАМАЗом по лицензии одноименной фирмы. Это достаточно современное производство, и весь модельный ряд КАМАЗа будет оснащен двигателями Cummins. Что касается ЯМЗ-530, то продуктовый ряд этих двигателей будет направлен, разумеется, на модели автомобилей, которые выпускает Группа ГАЗ (корпорация "Русские машины"), а это широкий спектр грузовых автомобилей таких марок как "УРАЛ", "Садко" и автобусов ("ПАЗ", "КАВЗ", "ЛиАЗ" и "ГолАЗ"), дорожно-строительной техники и др. Избыточная же продукция пойдет на рынок. Кстати, ярославские двигатели в принципе могут ставиться и на автомобили КАМАЗа.

- Насколько ЯМЗ-530 конкурентоспособен по сравнению с зарубежными аналогами?

- Когда хвалишь что-то или кого-то, это всегда выглядит рекламно. Но ярославский двигатель действительно представляет из себя хорошую разработку, полностью соответствующую лучшим мировым образцам по удельной мощности, крутящему моменту и расходу топлива. При этом цена двигателей является их серьезным конкурентным преимуществом перед зарубежной продукцией.

- Каковы стоимостные параметры проекта, сколько денег выделено, какова структура инвестиций?

- Общий бюджет проекта, который был заявлен в бизнес-плане и рассмотрен Внешэкономбанком, составляет почти 10 миллиардов рублей. Объем участия ВЭБа - 5,8 миллиардов рублей - более чем комфортное для нас соотношение собственных и заемных средств. Это соотношение сложилось исторически, поскольку изначально компания "Русские машины" предполагала самостоятельно реализовывать этот проект, но кризис внес свои коррективы, и к моменту обращения во Внешэкономбанк значительный объем средств был уже инвестирован в данный проект, в том числе в НИОКРы, которые корпорация "Русские машины" вела вместе с австрийской компанией AVL по разработке моделей двигателей и адаптации их для российского рынка.

- На какой срок выдавался кредит, под какие проценты?

- Срок кредита - 10 лет, инвестиционная фаза - 3 года. Финансирование было открыто в начале 2010 года, и сейчас инвестиционная фаза движется к завершению. На сегодня из кредитной линии в 5,8 млрд. рублей использовано более 4 миллиардов. Открыть производство планируется до конца года, но, как и в случае с любым проектом в области машиностроительного производства, обязательно потребуется доинвестирование средств и в течение достаточно длительного периода времени - в лучшем случае это будет год - выход на проектную мощность.

- А что вы скажете про окупаемость проекта?

- Окупаемость проекта - один из ключевых критериев, которым мы руководствуемся при экспертизе инвестпроектов. Не окупаемые, убыточные проекты в соответствии с требованиями Внешэкономбанка просто не могут финансироваться. По предварительным оценкам, срок окупаемости проекта для инвестора составляет порядка 15 лет и, естественно, превышает срок нашего кредита. Мы считаем, что для прецедентного для России проекта по производству новых двигателей установлены вполне комфортные и приемлемые условия по срокам. Возможно, проект покажет и большую эффективность, но в принципе мы считаем, что показатели удовлетворяют требованиям рынка.

- В чем еще вы видите значение проекта "Автодизеля" для отечественного автопрома?

- Пожалуй, следует отметить, что еще одним важным следствием реализации нового проекта Группы ГАЗ может стать ускоренное развитие современной компонентной базы в России, что является одной из целей стратегии развития российского автопрома на период до 2020 года, утвержденной Правительством РФ. Это позволит обеспечить заложенный в бизнес-план проекта уровень локализации на уровне 60-70% при выходе производства на проектную мощность - до 50 тыс. двигателей в год.

- Недавно правительство объявило о переносе ранее объявленных сроков обязательного перехода на топливо стандартов "Евро-3" и "Евро-4". Насколько это решение болезненно для автопроизводителей, инвестировавших в разработку двигателей нового поколения?

- Безусловно, "индульгенция" на продолжение использования топлива, не отвечающего современным экологическим требованиям, создавая своеобразный эффект "упущенной прибыли", бьет по интересам тех автопроизводителей, кто вложил значительные средства в разработку новых моторов, рассчитанных на потребление более качественного топлива, и ухудшает экономику соответствующих проектов. Но, принимая во внимание структуру потенциальных потребителей новых двигателей, о которой говорилось выше, я все же не стал бы переоценивать размер потенциального ущерба от переноса сроков перехода на "Евро-4". Что ж, на этот раз возобладали, как признал вице-премьер Сергей Иванов, интересы и лоббистские возможности нефтяной отрасли. Но прогрессу всегда приходится пробивать себе дорогу через преграды. Обнадеживает то, что как показывает история, торжество прогресса, в том числе технического, неизбежно.

- Есть ли в портфеле ВЭБа помимо ярославского другие проекты в области двигателестроения?

- Да, есть. Для нас поддержка двигателестроения - приоритет номер один. Специфика отрасли в том, что инвестиционные циклы в ней очень длинные, а, к большому сожалению, в российском машиностроении эти циклы были прерваны по определенным причинам. В последние 15-20 лет в отрасли вообще не было инвестиций, за эти годы были утрачены кадры, компетенции, и только сейчас компании начинают вкладывать средства. Мы работаем практически со всеми машиностроительными холдингами в авиастроении, автомобилестроении, судостроении и, безусловно, ТЭКе (потому что двигатели - это сердце не только машин, но и нефте- и газопроводов). Очень активно сотрудничаем с Объединенной двигателестроительной корпорацией, в которую собраны все оставшиеся на плаву предприятия, занимающиеся двигателестроением в области авиации, вертолетостроения и работающие на Газпром. Так, в июле этого года мы начали финансирование проекта строительства завода для компании "Климов" стоимостью 6,2 млрд. рублей. Это очень известное конструкторское бюро в Санкт-Петербурге, являющееся разработчиком и производителем нескольких типов вертолетных двигателей. Открытая Банком Кредитная линия в размере 4,95 млрд. рублей направлена, в том числе на финансирование организации производства нового типа вертолетных двигателей. Кстати, побочный эффект наших инвестиций состоит в том, что одновременно мы решаем важную для Санкт-Петербурга, как, впрочем, для других "старых" российских городов, прежде всего Москвы, проблему вывода производства из исторического центра, где расположены многие оборонные предприятия. Новое производство располагается на окраине Санкт-Петербурга, в Приморском районе, в достаточной степени удаленности от жилых кварталов города, так что тем самым высвобождаются площадки в центре, которые будут переориентированы на проекты, в которых Санкт-Петербург, как культурная столица, нуждается в большей степени.

Надеюсь, что в ближайшее время у нас с ОДК появятся и другие проекты.