Телеканал "Россия 24",
МНЕНИЕ,
23.12.2011, 19:23 

Ведущая Эвелина Закамская

ВЕДУЩИЙ: Здравствуйте, Владимир Александрович.

Владимир ДМИТРИЕВ, Председатель госкорпорации "Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)": Добрый день.

ВЕДУЩИЙ: Как и в каком объеме Внешэкономбанк в уходящем году участвовал в развитии реального сектора экономики России?

Владимир ДМИТРИЕВ: Для нас уходящий год стал годом очередного продвижения услуг Внешэкономбанка. И прежде всего - участие в инвестиционных проектах, реализуемых российскими компаниями в реальном секторе экономики. Мы динамично наращивали свой кредитный портфель, он вырос на сорок процентов. И, собственно, кредитный портфель Внешэкономбанка как Банка развития, приблизился к 500 миллиардам рублей. Мы, как и прежде, приоритетное значение уделяли ключевым отраслям экономики. Особенно тем отраслям, которые соответствуют пяти основным направлениям модернизации. Это: энергоэффективность, космос, суперкомпьютеры, здравоохранение. Наряду с этим, естественно, мы участвовали и в кредитовании проектов, которые реализуются в базовых отраслях экономики. Это: самолетостроение, автомобилестроение, нефтехимия и целый ряд других отраслей, сельское хозяйство также не уходило из поля нашего внимания.

ВЕДУЩИЙ: Эти отрасли стратегически важны для развития страны, но были ли они экономически интересны?

Владимир ДМИТРИЕВ: Вы хороший вопрос задали, на самом деле, относительно того, были ли они интересны для банка. Конечно, мы руководствуемся, прежде всего, в своей деятельности законом о Банке развития, где говорится о том, что все проекты Банка развития должны быть безубыточны. Но одновременно основной целью нашей деятельности не должно быть извлечение прибыли. Поэтому мы балансируем между этими основными показателями или критериями нашей деятельности.

И в этом смысле, олимпийские проекты - наглядное тому свидетельство. С одной стороны, они важны, конечно же, для реализации этого амбициозного проекта, создания необходимых условий для проведения и комфортного проживания участников и зрителей Олимпийских игр 2014 года. С другой стороны, все эти проекты находятся на грани рентабельности. И мы, к сожалению, констатируем, что некоторые из них находятся в поле расчетно-убыточных проектов, где, конечно же, и государство, и Внешэкономбанк берут на себя серьезную часть ответственности за дальнейшую судьбу проектов. Потому что мы должны смотреть на эти проекты не только с точки зрения проведения Олимпиады, но и с точки зрения того, какой жизнью они будут жить после Олимпиады. Соответственно, сроки окупаемости выходят за пределы 2014 года. Вот в этом смысле, отвечая на ваш вопрос, это как раз то, что, с одной стороны, интересно как социально-политический и проект международного имиджа России, с другой стороны, с точки зрения нормальной банковской логики он, конечно же, не является привлекательным. Отсюда и участие Внешэкономбанка, а не коммерческих банков в такого рода проектах.

С другой стороны, есть проекты, которые и по доходности вполне приемлемы, хотя находятся с точки зрения ставок на уровне заметно ниже рыночных. Но с точки зрения реального вклада в отдельные отрасли экономики эти проекты весьма и весьма важны. И среди них я хотел бы выделить такие проекты, как Ford-Sollers, где создается совместное предприятие Sollers с Ford. Создается мощная база для развития российской автомобильной промышленности, легковых автомобилей, коммерческих автомобилей. Создание мощного центра по производству двигателей для российского автопрома.

Это проект "Тобольский полимер", который находится уже в завершающей стадии своей инвестиционной фазы. В Тобольске создается крупное, если не сказать крупнейшее в России и на постсоветском пространстве производство полипропилена на базе утилизации попутного нефтяного газа. Это, конечно же, продолжение нашего проекта в Калуге. Мы создали "Корпорацию развития Калужской области". Создали вместе с местным правительством, местными властями мощную инфраструктуру, на базе которой развивается серьезный автомобильный кластер. Это целый ряд других проектов в ключевых отраслях российской экономики.

ВЕДУЩИЙ: Мне интересно, на каких условиях сегодня выдаются кредиты и как дифференцируются эти услуги по отраслям? Где-то можно дать под меньший процент на более долгий срок, где-то, наверное, деньги требуют более быстрого возврата, и более рискованно.

Владимир ДМИТРИЕВ: Конечно же, мы смотрим и следим за тем, чтобы кредиты, предоставляемые Внешэкономбанком на подобного рода проекты, были подъемными для инициаторов, для инвесторов. Ставки у нас либо рыночные, либо ниже рыночных. Но наиболее ощутимая разница ощущается или видна при кредитовании малого и среднего предпринимательства. Вот здесь ставки, предлагаемые Внешэкономбанком, прежде всего в отраслях, связанных с инновационными технологиями, существенно ниже стандартных рыночных подходов.

ВЕДУЩИЙ: Какие?

Владимир ДМИТРИЕВ: Если мы говорим об инновациях и модернизациях - это в районе десяти процентов. При том, что не надо забывать, до сих пор малый и средний бизнес, кредитуясь на рыночных условиях, берет кредиты по ставкам в районе пятнадцати, а то и двадцати процентов. Поэтому серьезная льгота предоставляется инновационным отраслям, инновационным субъектам малого и среднего предпринимательства.

ВЕДУЩИЙ: Десять процентов на какой срок?

Владимир ДМИТРИЕВ: Большая часть кредитов (вы знаете, что мы программу реализуем через МСП Банк) предоставляется на срок свыше трех лет. Поэтому и здесь наши услуги существенным образом отличаются от среднерыночных, потому что большая часть кредитов все-таки направляется в те сегменты малого и среднего бизнеса, которые дают быстро отдачу, это торговля, прежде всего.

ВЕДУЩИЙ: А если мы говорим об инновационных отраслях? Там ведь, как правило, требуются длинные кредиты. Какая верхняя планка?

Владимир ДМИТРИЕВ: У нас сейчас максимальный срок предоставления кредита составляет пятнадцать лет. И, в общем-то, если говорить о самом Внешэкономбанке, Банке развития внешнеэкономической деятельности, то восемьдесят процентов нашего кредитного портфеля - это ресурсы, предоставляемые на срок свыше пяти лет.

ВЕДУЩИЙ: Будете ли вы менять ставку в сторону повышения в условиях внешней экономической конъюнктуры?

Владимир ДМИТРИЕВ: Разумеется, мы реагируем на общую ситуацию на рынке, на стоимость заимствований. В отличие от коммерческих банков для нас источники фондирования наших операций ограничены. Это, прежде всего, взносы в наш капитал и рынок. В отличие от коммерческих банков, которые кредитуют, используя большие объемы депозитов и физических, и юридических лиц, находящихся на их счетах, мы законом ограничены в привлечении таких депозитов. Мы вовсе не имеем права брать депозиты у частных лиц. Отсюда и маржа, которую извлекает Внешэкономбанк, существенным образом отличается от маржи обычных коммерческих банков. То есть разница между ставками привлечения и ставками кредитования, у нас она в среднем составляет чуть более двух процентов. В то время как у крупных коммерческих банков с государственным участием эта ставка, эта маржа составляет от пяти до семи с лишним процентов. Отсюда и возможность формирования нашей прибыли тоже ограничена.

ВЕДУЩИЙ: А процентная ставка по кредитам все-таки будет повышаться для бизнеса в следующем году?

Владимир ДМИТРИЕВ: Она, безусловно, будет повышаться с учетом того, что, еще раз хочу подчеркнуть, мы фондируемся за счет рынка. Поэтому если рынок будет реагировать в следующем году негативно на риск Внешэкономбанка, собственно как и на риск других финансовых институтов, соответственно ставки привлечения будут повышаться, мы не можем на это не отреагировать, не повышая ставки.

ВЕДУЩИЙ: С другой стороны, у Внешэкономбанка есть международный авторитет и репутация. Облегчает ли это вам поиск средств за рубежом на внешних рынках? Для коммерческих банков сейчас рынок иностранного капитала полностью закрыт.

Владимир ДМИТРИЕВ: К сожалению, это общеизвестный факт, мы находимся в том же самом состоянии и положении. Ничего сверхъестественного относительно подходов иностранных инвесторов, кредиторов к Внешэкономбанку в отличие от других российских банков не наблюдается. Хотя не без удовлетворения могу сказать, что все-таки авторитет Внешэкономбанка, риски Внешэкономбанка оцениваются вполне адекватно. Мы имеем рейтинги на уровне суверенных рейтингов. Операции и на рынке межбанковского кредитования, и на рынках капиталов в этом году демонстрировали минимальную процентную ставку, по которой Внешэкономбанк привлекал по сравнению с остальными российскими банками. Я имею в виду и наш дебютный займ в начале этого года более чем на пятьсот миллионов франков, где ставка была минимальная по сравнению с другими российскими заемщиками, прибегавшими к заимствованию в этой валюте. Мы привлекли крупный синдицированный займ в этом году, на сумму почти два с половиной миллиарда долларов, также по ставке, которая была минимальной среди российских заемщиков аналогичного уровня.

Мы на самом деле не злоупотребляем только внешними заимствованиями, поскольку кредитуем российские предприятия и в рублях, и уходим от валютных рисков, привлекаясь и на российском рынке. В этом году мы разместили два займа общим размером порядка тридцати миллиардов рублей, десятилетние займы по ставкам 7,9 и 8,5, что тоже является для российского рынка вполне, даже не вполне, а очень хорошим показателем.

Конец этого года характеризуется серьезной волатильностью, неустойчивой ситуацией и на рынках капиталов, и на рынках межбанковского кредитования. Поэтому не секрет, мы воздержались от размещения облигационного займа по этой причине. Но, тем не менее, мы не оставляем планов выхода на рынки в следующем году. Я не вижу оснований списывать со счетов возможность привлечения. Понятно, рынки должны успокоиться, ситуация стабилизироваться, много зависит, конечно, от политических решений в еврозоне. Хотя оптимизма, честно признаться, не так много. Но посмотрим. По крайней мере, мы себя чувствуем комфортно. Будем ждать до февраля. Не думаю, что в январе что-то катастрофически изменится. А в феврале снова эту тему включим в повестку дня.

ВЕДУЩИЙ: В зоне повышенного внимания Внешэкономбанка, как вы уже упомянули, всегда оставался малый и средний бизнес. Я, когда общаюсь с предпринимателями этого уровня, всегда слышу от них, что очень трудно разобраться во всем богатстве, разнообразии выбора программ поддержки. Куда обращаться предпринимателю? То ли в компанию РОСНАНО, есть и Российская венчурная компания, есть Внешэкономбанк.

Владимир ДМИТРИЕВ: Мы год назад договорились с ключевыми институтами развития, которые поддерживают в том числе, а может, прежде всего инновационную составляющую в деятельности малого и среднего бизнеса, тесной координации. Было подписано соответствующее соглашение, участниками которого являемся мы, РОСНАНО, Российская венчурная компания, Фонд поддержки малого предпринимательства в инновационной сфере.

ВЕДУЩИЙ: То есть все институты развития.

Владимир ДМИТРИЕВ: По сути, все институты развития. Недавно к этой программе, к этому механизму координации подключился фонд "Сколково". То есть, по сути дела, все мало-мальски значимые институты развития, поддерживающие малый и средний бизнес и ориентированные на содействие инновационному развитию и модернизации, объединены этим соглашением. И вот прошло чуть больше года, когда мы реально приступили к нашей работе, к работе по координации, у нас уже есть более сотни проектов, которые иначе бы просто не состоялись. И не состоялись именно по той причине, о которой вы говорите. Люди просто даже не знали, к кому обратиться за деньгами.

ВЕДУЩИЙ: Вот я придумала бизнес, то ли нано, то ли не нано - куда его нести?

Владимир ДМИТРИЕВ: Вот сейчас, к счастью, они знают, куда нести.

ВЕДУЩИЙ: Это принцип единого окна?

Владимир ДМИТРИЕВ: Абсолютно правильно. По крайней мере, обращаясь в Российскую венчурную компанию, либо в Фонд Бортника, либо в РОСНАНО, они получают ответ. То есть, окон много, но в конечном итоге все это канализируется через один механизм. То есть, придя к нам с просьбой о возможности кредитования в той или иной сфере, они сразу получают ответ: ребят, давайте, мы готовы вас обеспечить деньгами, но вы шагайте к Чубайсу либо в Российскую венчурную компанию. Поскольку мы уже знаем, имея вот такую тесную координацию, где быстро, качественно и с минимальными административными издержками и временем тот или иной клиент может получить соответствующую поддержку.

ВЕДУЩИЙ: Нужно подчеркнуть еще раз, что это касается продукции инновационной.

Владимир ДМИТРИЕВ: Безусловно, безусловно. Странно было бы, если бы, скажем, продавец цветов обратился в РОСНАНО за подобного рода поддержкой, либо к нам. Мы, конечно же, исключительно работаем с теми субъектами малого и среднего предпринимательства, которые задействованы в этом инновационном направлении.

ВЕДУЩИЙ: Что в этом году показало управление пенсионными средствами россиян?

Владимир ДМИТРИЕВ: На мой взгляд, мы выступили неплохо. Уж точно неплохо по сравнению с частными управляющими негосударственными компаниями. Есть, конечно, как говорится, резервы для роста, безусловно. Объем, который сейчас находится в управлении у государственной управляющей компании накопительной части пенсионных средств, составляет порядка чуть меньше полутора триллионов рублей. Колоссальные средства, которые (и мы этого долго добивались) необходимо использовать в реальном секторе экономики. К счастью, на этом направлении мы многого добились. Но, опять-таки говорю, что резервы существенные есть. Вы знаете, что расширена наша инвестиционная декларация. Мы можем вкладывать теперь наши бумаги в облигации надежных заемщиков, в облигации, обеспеченные государственной гарантией, в ипотечные облигации. Кстати, требование о госгарантиях снято. Мы можем вкладывать в долговые инструменты международных финансовых организаций. Но, к сожалению, несовершенна сама система выпуска подобного рода инструментов, с одной стороны. С другой стороны, у нас сформировался большой пакет государственных облигаций, из которого мы выйти не можем по причине волатильности рынков, не относя на баланс убытков. Но, тем не менее, цифры, которые мы за этот год продемонстрировали, по крайней мере за первые три квартала, это цифры порядка 5,7-5,8 (в зависимости от портфеля) процентов, они лучше в среднем, чем показатели негосударственных управляющих компаний. Они, конечно, недотягивают до инфляции, но, тем не менее, мы считаем, что в нынешней ситуации мы сработали вполне неплохо.

ВЕДУЩИЙ: В ожидании второй волны кризиса, - по мнению некоторых экспертов, эта волна на самом деле уже началась, - все больше говорят о новой партии, новой дозе государственной помощи разным отраслям экономики, в частности банковскому сектору. Готов ли Внешэкономбанк подставить плечо, как это было в 2008 году, российским банкам? Может ли это потребоваться?

Владимир ДМИТРИЕВ: Мы готовы. Мы имеем хороший опыт. Вы помните, что в 2008-2009 годах семнадцать банков получили в общей сложности более четырехсот миллиардов из Внешэкономбанка, из Фонда национального благосостояния.

ВЕДУЩИЙ: Они уже рассчитались по этим кредитам?

Владимир ДМИТРИЕВ: Нет, эти кредиты остаются по-прежнему в виде субординированного долга на балансе коммерческих банков. Сейчас рассматривается возможность, это тоже публичная информация, о том, чтобы для некоторых банков субординированный долг перевести на капитал первого уровня. Но я не усматриваю в этом форму поддержки в кризисной ситуации, а лишь оцениваю это как необходимость увеличения капитала, в первую очередь, для расширения масштабов кредитования российской экономики. Поэтому, упрощая как бы ответ на ваш вопрос: да, мы готовы. В случае, если государство сочтет необходимым такую помощь оказывать и банкам, и корпорациям. Но, на мой взгляд, те механизмы, которые сейчас задействованы, это и аукционы Минфина, это и депозиты, которые возможно привлечь у Центрального банка, это взаимные поручительства банков, которые можно также использовать как инструмент обеспечения при получении кредитов у Центрального банка, они в полной мере достаточны для того, чтобы поддерживать ликвидность банковской системы. Конечно, проблема остается, и связана она не только с нынешней ситуацией волатильности и неопределенности. Главная проблема - это длинные деньги. Эта тема весьма злободневна. И, конечно, решать эту проблему нужно и банкам, но вместе, исключительно вместе и с монетарными, и с финансовыми властями. Стране нужны длинные деньги. Точнее - экономике нужны длинные деньги. Но они есть. Это и пенсионные средства. Это, конечно, средства страховых компаний. И, слава Богу, появились первые инфраструктурные проекты, где эти средства задействованы. Это проекты, реализуемые на принципах государственно-частного партнерства: Москва-Санкт-Петербург, обход Одинцово. В общем, все это первые ласточки, но которые серьезно встали на крыло.

Проектом номер один для Белвнешэкономбанка является участие в финансировании  строительства атомной электростанции  в Беларуси. Кроме того, банк  становится активным и заинтересованным игроком на рынке розничного обслуживания. В планах  также  участие  в подготовке  Минска к проведению в 2014 году  чемпионата мира по хоккею.  

Об итогах работы Белвнешэкономбанка и  амбициозных планах дочерней структуры в  интервью агентству «Интерфакс-Запад»   рассказал  председатель Внешэкономбанка РФ Владимир Дмитриев.

- Как основной акционер оценивает предварительные итоги деятельности дочернего банка в Беларуси в этом году и в целом за прошедшие годы его деятельности с точки зрения количественных и качественных параметров?

- Мы оцениваем их как достаточно успешные. Несмотря на общеизвестные достаточно сложные макроэкономические условия функционирования, Белвнешэкономбанк и в текущем году сохранил позиции одного из лидеров банковского сектора Республики Беларусь по динамике показателей своей деятельности.

Так, по величине уставного фонда банк сохранил 3-е место среди белорусских банков; 6-е место – по размеру активов и кредитам клиентам. По величине нормативного капитала переместился с 4-го на 3-е место, собственного капитала – с 6-го на 5-е место.

Активы Белвнешэкономбанка за январь-октябрь 2011 года возросли в 2,5 раза, кредитный портфель увеличился в 3,4 раза, нормативный капитал - в 1,5 раза. Росту капитала, наряду с внутренними источниками (прибыль и фонды банка), способствовала и проведенная в августе, при непосредственном участии Внешэкономбанка, подписка на дополнительные акции, в результате которой уставный фонд увеличился на 25%, или на 154 млрд. белорусских рублей. Хотел бы отметить, что в текущем году лишь немногие белорусские банки смогли нарастить свой уставный фонд.

Что касается качественных параметров деятельности Белвнешэкономбанка, то отмечу, что полученная банком за январь – октябрь прибыль в 1,6 раза превысила уровень аналогичного периода прошлого года.

Белвнешэкономбанк со дня его образования является одним из крупнейших банков республики, работающим на реальный сектор экономики и специализирующимся на обслуживании внешнеэкономической деятельности субъектов хозяйствования и государства. Результаты деятельности банка позволяют сделать вывод, что приход в 2007 году Внешэкономбанка в качестве стратегического инвестора обеспечил Белвнешэкономбанку дополнительные импульсы для развития. За относительно непродолжительный период Внешэкономбанк участвовал в трех подписках на акции банка и внес в уставный фонд 307 млн. долларов США, что явилось решающим фактором в его увеличении в 31 раз.

- Выполняет ли Белвнешэкономбанк прогнозные параметры, предусмотренные стратегией его развития? Корректировалась ли эта стратегия?

- Стратегия развития ОАО «Белвнешэкономбанк» разработана на 2011-2015 годы и утверждена Наблюдательным Советом ОАО «Белвнешэкономбанк» в феврале 2011 года. Фактические (по состоянию на 1 октября 2011 года) и ожидаемые на 1 января 2012 года показатели деятельности банка позволяют сделать вывод о выполнении всех прогнозных параметров, предусмотренных стратегией развития на текущий год, в том числе и с учетом влияния такого фактора как девальвация белорусского рубля.

Вместе с тем, в настоящее время Внешэкономбанк с участием специалистов Белвнешэкономбанка разрабатывает концепцию развития Белвнешэкономбанка на период до 2015 года с учетом изменений, произошедших в экономике и денежно-кредитной сфере Республики Беларусь. В концепции определены целевые ориентиры развития банка, ключевые направления реализации его стратегии, в том числе в области конкуренции в банковском секторе, управления бизнесом, взаимодействия с дочерними банками группы Внешэкономбанка, развития российско-белорусских интеграционных связей, а также определены средства для достижения поставленных целей.

- Какие основные риски проявились в этом году, и какие меры предпринимал Внешэкономбанк для их нивелирования?  

- В текущем году в экономике Беларуси сложилась непростая ситуация. Белвнешэкономбанком совместно со специалистами Внешэкономбанка на постоянной основе с учетом складывающейся макроэкономической ситуации проводится оценка и стресс-тестирование основных рисков белорусского банка: кредитного, процентного, валютного и риска потери ликвидности. Оценивается их взаимное влияние на достаточность капитала.

В связи с этим интеграция риск-менеджмента в бизнес-процессы стала одним из основных направлений работ Белвнешэкономбанка в 2011 году.

На данный момент у Белвнешэкономбанка можно выделить следующие конкурентные преимущества:

-   устойчивые позиции в банковской системе;

-   развитая сеть территориальных подразделений.

-   развитая корреспондентская сеть: более 600 банков в 77 странах;

-   применение современных банковских информационных технологий;

-   высокое качество кредитного портфеля: уровень проблемной задолженности по состоянию на 01.11.2011 г. всего 0,1%.

В качестве потенциальных направлений дальнейшего развития и роста банка мы рассматриваем возможность увеличения доли государственных предприятий в структуре клиентской базы и развитие розничного бизнеса.

- Какие перспективы в развитии Белвнешэкономбанка видит российский инвестор?

- Белвнешэкономбанк во взаимодействии с Внешэкономбанком планирует играть ключевую роль в реализации совместных проектов Республики Беларусь и России, предусматривающих экспорт российского и белорусского промышленного оборудования, товаров и услуг, развитие коммуникационной и электроэнергетической отраслей Республики Беларусь, транспортной системы, модернизацию дорожной сети, создание логистических центров и т.д., способствовать привлечению внешних инвестиций в Республику Беларусь.

Перспективы развития Белвнешэкономбанка в 2011-2015 годах должны заключаться в позиционировании банка как партнера Внешэкономбанка в выполнении межгосударственных и других проектов Беларуси и России, финансируемых через Внешэкономбанк, и как эксперта в работе по анализу проектных предложений, а также, совместно с Внешэкономбанком, в обеспечении финансирования этих проектов. Осуществление деятельности банка в области развития белорусско-российского экономического сотрудничества призвано обеспечить снижение издержек сторон и рост эффективности финансовых вложений. Банк будет выступать консультантом Внешэкономбанка в ходе приватизации.

Планируется развивать роль Белвнешэкономбанка как банка-агента правительства Республики Беларусь по привлечению и реализации инвестиционных проектов, финансируемых под государственные гарантии за счет кредитов зарубежных банков, в том числе Внешэкономбанка. Белвнешэкономбанк должен способствовать привлечению внешних инвестиций в Республику Беларусь.

-  Долгое время Белвнешэкономбанк ассоциировался как банк для корпоративного бизнеса. Вы поддерживаете планы Белвнешэкономбанка по развитию розничного сегмента и сегмента малого и среднего бизнеса?

- Ранее Белвнешэкономбанк придерживался стратегии, направленной на поддержку крупных предприятий базовых отраслей экономики страны, хотя и назывался универсальным банком. В условиях изменяющегося рынка необходимо постоянно диверсифицировать свой бизнес, предлагать то, что нужно клиентам в данный момент. И это касается не только корпоративных клиентов.  

Напомню, что Внешэкономбанк участвует в финансовой поддержке малого и среднего предпринимательства посредством финансирования кредитных организаций и юридических лиц, осуществляющих поддержку малого и среднего предпринимательства.

Мы поддерживаем планы Белвнешэкономбанка по расширению работы в этом направлении в Беларуси и видим большие перспективы для развития малого и среднего бизнеса в республике. Белвнешэкономбанк разрабатывает продуктовую линейку для малого и среднего бизнеса и физических лиц.

С приходом Внешэкономбанка как основного акционера Белвнешэкономбанк становится активным и заинтересованным игроком на рынке розничного обслуживания. Для этого у нас есть все предпосылки — сеть территориальных подразделений и терминалов самообслуживания, квалифицированный персонал, широкий спектр предлагаемых розничных услуг, включая проведение расчетов с использованием банковских карточек.

Работа на рынке розничных услуг рассматривается банком как способ оперативного привлечения и размещения ресурсов, диверсификации доходной базы и банковских рисков. Мы считаем, что основным направлением в развитии розничного бизнеса Белвнешэкономбанка в последующие годы станет переход от предложения населению отдельных банковских продуктов и услуг к формированию комплексной модели взаимодействия с клиентами, которая позволит удовлетворить большинство их потребностей в сфере финансовых услуг и обслужить значительную долю операций.

Опережающий рост розничных рынков и реализация новых конкурентных преимуществ в области обслуживания населения создадут предпосылки для дальнейшего роста доли розничного бизнеса в активно-пассивных операциях Белвнешэкономбанка и сближения этого показателя с долей операций с корпоративными клиентами.

- Готов ли ВЭБ поддержать масштабные проекты в экономике Беларуси, и рассматривается ли возможность предоставления ресурсной поддержки правительству? Какие конкретно проекты и на какую сумму обсуждаются с белорусскими властями в настоящее время?

- Как уже отмечалось, стратегически Белвнешэкономбанк во взаимодействии с Внешэкономбанком планирует играть ключевую роль в реализации совместных проектов Республики Беларусь и России. Что касается крупных проектов, то стратегическими отраслевыми приоритетами на 2011-2015 годы здесь определены: железнодорожный и авиационный транспорт, энергетика и сетевое хозяйство, металлургия.

Финансирование железнодорожной отрасли осуществляется в рамках «Государственной программы развития железнодорожного транспорта Республики Беларусь на 2011-2015 годы».

К проектам в авиационно-космической отрасли можно отнести финансирование проекта РУП «Национальный аэропорт» по строительству второй взлетно-посадочной полосы и пассажирского терминала общей стоимостью 600 млн. долларов США с долей Белвнешэкономбанка в 48 млн. долларов США. В рамках проекта Белвнешэкономбанк предложил  взять на себя  исполнение функций агента правительства Республики Беларусь по обслуживанию кредитов китайского Эксимбанка, который профинансирует оставшуюся часть стоимости проекта.  

Рассматривается возможность участия Банка в финансировании организации совместного предприятия по модернизации самолетов ИЛ-76 ОАО «Авиакомпания Трансавиаэкспорт»  с российским ОАО «Авиационный комплекс им С.В. Ильюшина» с целью создания в г. Минске Центра технического обслуживания и ремонта самолетов ИЛ-76. Стоимость проекта оценивается в 250-300 млн. долларов США.  

Также  Белвнешэкономбанком предложено профинансировать приобретение Национальной авиакомпанией «Белавиа» ближнемагистральных самолетов в 2013-2015 гг. и техническое переоснащение систем аэронавигационной структуры и связи РУП «Белаэронавигация».  

Будет продолжено финансирование инвестиционного проекта «Строительство производственного корпуса по сборке и испытаниям космической техники» на ОАО «Пеленг».

В части развития энергетического хозяйства Беларуси проектом номер один является участие в реализации проекта по строительству атомной электростанции, генеральным подрядчиком по которому определено российское ЗАО «Атомстройэкспорт».

Финансирование сетевого хозяйства, в том числе проектов РУП «Минскэнерго» по комплексному строительству подстанций и кабельных линий в  Минске неразрывно связано с программой энергосбережения. Банк выражает готовность предоставить финансирование  РУП «Минскэнерго» на сумму около 40 млн. долларов США.

В рамках программы развития ООН и Глобального Экологического Фонда «Устранение препятствий в повышении энергетической эффективности предприятий государственного сектора Беларуси» банк принял участие в создании Международного энергетического центра с долей в уставном фонде 52%. Как основной акционер, банк планирует направить на финансирование энергоэффективных проектов 120 млн. долларов США, в том числе 75 млн. долларов США непосредственно через СЗАО «Международный энергетический центр».  

В соответствии с Инвестиционной программой  Минска на 2011 г. Белвнешэкономбанк участвует в подготовке столицы к проведению в 2014 г. Чемпионата мира по хоккею и финансирует строительства объектов инженерно-транспортной инфраструктуры и благоустройства города, осуществляемое ГПО «Гордорстрой».  

Белвнешэкономбанк проявил заинтересованность в финансировании в 2012 году закупок КУП «Минский метрополитен» вагонов метрополитена  в сумме порядка 1 029,2 млн. российских рублей.

-  Намерен ли ВЭБ в ближайшее время провести очередную рекапитализацию Белвнешэкономбанка с учетом снижения его капитала из-за девальвации?

- За период 2007-2011 гг. финансовая поддержка Внешэкономбанка в виде вложений в уставной капитал и кредитных линий превысила 900 млн. долларов США, включая 130 млн. долларов США в 2011 году. В 2011 году Внешэкономбанк приобрел акции дополнительной эмиссии Белвнешэкономбанка на сумму 30 млн. долларов США. Объем документарных операций с Внешэкономбанком в 2011 году достиг 250 млн. долларов США.

Концепция развития Белвнешэкономбанка до 2015 года предусматривает увеличение уставного капитала банка в 2012 и 2014 гг. еще на 70 млн. долларов США, а также предоставление субординированного кредита в 2015 г. Однако при уточнении концепции, скорее всего, эти цифры будут скорректированы в сторону увеличения.

Источник: interfax.by

Портал машиностроения,
Москва, 04.11.2011
http://www.mashportal.ru/interview-21405.aspx

ОАО "Автодизель" (Ярославский моторный завод), входящее в структуру Группы ГАЗ (корпорация "Русские машины"), приступает к серийному выпуску нового семейства дизельных двигателей среднего класса, соответствующих экологическим стандартам Евро-4, Евро-5 с жизненным циклом не менее 20-25 лет. Кредитные средства для финансирования проекта по созданию и организацию производства двигателей ЯМЗ-530 предоставил Внешэкономбанк. В интервью заместитель Председателя Государственной корпорации "Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)" - ответственный секретарь Комиссии по инвестициям и техническому перевооружению предприятий машиностроения и смежных отраслей промышленности Союза машиностроителей России Андрей Сапелин рассказал об особенностях проекта и участии банка в поддержке отечественного автодвигателестроения.

Справка:

Цель проекта: разработка нового конкурентоспособного семейства дизельных двигателей ЯМЗ-530 с привлечением передового мирового опыта в области проектирования и испытания двигателей, а также строительство нового завода и организация производства двигателей ЯМЗ-530, соответствующих требованиям "Евро-4" и "Евро-5". В рамках проекта предусматривается приобретение нового импортного оборудования у ведущих зарубежных компаний-производителей. На новом производстве будут выпускаться средние дизельные двигатели семейства ЯМЗ-530, разработанные конструкторами Ярославского моторного завода "Группы ГАЗ" при участии одной из ведущих мировых инжиниринговых компаний AVL List (Австрия). Новое семейство состоит из рядных дизельных двигателей в четырех- и шестицилиндровом исполнении, рабочим объемом 1,1 литра на цилиндр и мощностью от 120 до 315 л.с. с жизненным циклом не менее 25 лет. Уникальность проекта: проектом предусмотрено строительство первого завода по производству двигателей за последние 30 лет; это будет самое технологически современное в России двигателестроительное предприятие с уровнем автоматизации операций более 80%. Инновационность проекта: Проектом предусматривается создание нового среднего дизельного двигателя с использованием передового мирового опыта, отвечающего нуждам отечественного автопрома, являющегося экологичным (отвечающим стандартам Евро-4 и Евро-5), а также отличающимся увеличенным ресурсом (700-900 тыс. км). Социально-экономический эффект от реализации проекта: rоличество создаваемых рабочих мест - 1250.

- Почему ВЭБ решил проинвестировать ярославский проект, что привлекло в нем банк?

- Ответ достаточно простой - на момент, когда мы начали рассмотрение этого проекта, а речь идет о 2008 годе, в автомобилестроительной отрасли было не так много проектов по созданию новых предприятий, инициированных самими автопроизводителями. И этому тоже есть логическое объяснение: строить заводы имеет смысл только по выпуску новой, инновационной продукции, а это достаточно дорого и требует серьезных инвестиций в приобретение ноу-хау и лицензий. Автомобильные предприятия к этому шли долго, но в какой-то момент были приняты соответствующие решения. Мы практически одновременно начали финансировать два весьма схожих проекта: производство двигателей по лицензии фирмы Cummins на КАМАЗе в Набережных Челнах и создание нового производства на Ярославском моторном заводе по выпуску двигателей ЯМЗ. С точки зрения отраслевых приоритетов это, конечно, проекты под первым номером. Во всех машиностроительных отраслях двигатель - самое высокотехнологичное производство, и, по сути, двигателестроение и разработки, связанные с новыми двигателями, являются локомотивом машиностроения: в них используются самые новые материалы и самые новые технологии. Двигатель - это же сердце любой машины!

- Как будет решаться проблема сбыта новых двигателей, на какие категории потребителей ориентировано их производство?

- На все последние модели КАМАЗов ставятся двигатели Cummins, которые производятся самим КАМАЗом по лицензии одноименной фирмы. Это достаточно современное производство, и весь модельный ряд КАМАЗа будет оснащен двигателями Cummins. Что касается ЯМЗ-530, то продуктовый ряд этих двигателей будет направлен, разумеется, на модели автомобилей, которые выпускает Группа ГАЗ (корпорация "Русские машины"), а это широкий спектр грузовых автомобилей таких марок как "УРАЛ", "Садко" и автобусов ("ПАЗ", "КАВЗ", "ЛиАЗ" и "ГолАЗ"), дорожно-строительной техники и др. Избыточная же продукция пойдет на рынок. Кстати, ярославские двигатели в принципе могут ставиться и на автомобили КАМАЗа.

- Насколько ЯМЗ-530 конкурентоспособен по сравнению с зарубежными аналогами?

- Когда хвалишь что-то или кого-то, это всегда выглядит рекламно. Но ярославский двигатель действительно представляет из себя хорошую разработку, полностью соответствующую лучшим мировым образцам по удельной мощности, крутящему моменту и расходу топлива. При этом цена двигателей является их серьезным конкурентным преимуществом перед зарубежной продукцией.

- Каковы стоимостные параметры проекта, сколько денег выделено, какова структура инвестиций?

- Общий бюджет проекта, который был заявлен в бизнес-плане и рассмотрен Внешэкономбанком, составляет почти 10 миллиардов рублей. Объем участия ВЭБа - 5,8 миллиардов рублей - более чем комфортное для нас соотношение собственных и заемных средств. Это соотношение сложилось исторически, поскольку изначально компания "Русские машины" предполагала самостоятельно реализовывать этот проект, но кризис внес свои коррективы, и к моменту обращения во Внешэкономбанк значительный объем средств был уже инвестирован в данный проект, в том числе в НИОКРы, которые корпорация "Русские машины" вела вместе с австрийской компанией AVL по разработке моделей двигателей и адаптации их для российского рынка.

- На какой срок выдавался кредит, под какие проценты?

- Срок кредита - 10 лет, инвестиционная фаза - 3 года. Финансирование было открыто в начале 2010 года, и сейчас инвестиционная фаза движется к завершению. На сегодня из кредитной линии в 5,8 млрд. рублей использовано более 4 миллиардов. Открыть производство планируется до конца года, но, как и в случае с любым проектом в области машиностроительного производства, обязательно потребуется доинвестирование средств и в течение достаточно длительного периода времени - в лучшем случае это будет год - выход на проектную мощность.

- А что вы скажете про окупаемость проекта?

- Окупаемость проекта - один из ключевых критериев, которым мы руководствуемся при экспертизе инвестпроектов. Не окупаемые, убыточные проекты в соответствии с требованиями Внешэкономбанка просто не могут финансироваться. По предварительным оценкам, срок окупаемости проекта для инвестора составляет порядка 15 лет и, естественно, превышает срок нашего кредита. Мы считаем, что для прецедентного для России проекта по производству новых двигателей установлены вполне комфортные и приемлемые условия по срокам. Возможно, проект покажет и большую эффективность, но в принципе мы считаем, что показатели удовлетворяют требованиям рынка.

- В чем еще вы видите значение проекта "Автодизеля" для отечественного автопрома?

- Пожалуй, следует отметить, что еще одним важным следствием реализации нового проекта Группы ГАЗ может стать ускоренное развитие современной компонентной базы в России, что является одной из целей стратегии развития российского автопрома на период до 2020 года, утвержденной Правительством РФ. Это позволит обеспечить заложенный в бизнес-план проекта уровень локализации на уровне 60-70% при выходе производства на проектную мощность - до 50 тыс. двигателей в год.

- Недавно правительство объявило о переносе ранее объявленных сроков обязательного перехода на топливо стандартов "Евро-3" и "Евро-4". Насколько это решение болезненно для автопроизводителей, инвестировавших в разработку двигателей нового поколения?

- Безусловно, "индульгенция" на продолжение использования топлива, не отвечающего современным экологическим требованиям, создавая своеобразный эффект "упущенной прибыли", бьет по интересам тех автопроизводителей, кто вложил значительные средства в разработку новых моторов, рассчитанных на потребление более качественного топлива, и ухудшает экономику соответствующих проектов. Но, принимая во внимание структуру потенциальных потребителей новых двигателей, о которой говорилось выше, я все же не стал бы переоценивать размер потенциального ущерба от переноса сроков перехода на "Евро-4". Что ж, на этот раз возобладали, как признал вице-премьер Сергей Иванов, интересы и лоббистские возможности нефтяной отрасли. Но прогрессу всегда приходится пробивать себе дорогу через преграды. Обнадеживает то, что как показывает история, торжество прогресса, в том числе технического, неизбежно.

- Есть ли в портфеле ВЭБа помимо ярославского другие проекты в области двигателестроения?

- Да, есть. Для нас поддержка двигателестроения - приоритет номер один. Специфика отрасли в том, что инвестиционные циклы в ней очень длинные, а, к большому сожалению, в российском машиностроении эти циклы были прерваны по определенным причинам. В последние 15-20 лет в отрасли вообще не было инвестиций, за эти годы были утрачены кадры, компетенции, и только сейчас компании начинают вкладывать средства. Мы работаем практически со всеми машиностроительными холдингами в авиастроении, автомобилестроении, судостроении и, безусловно, ТЭКе (потому что двигатели - это сердце не только машин, но и нефте- и газопроводов). Очень активно сотрудничаем с Объединенной двигателестроительной корпорацией, в которую собраны все оставшиеся на плаву предприятия, занимающиеся двигателестроением в области авиации, вертолетостроения и работающие на Газпром. Так, в июле этого года мы начали финансирование проекта строительства завода для компании "Климов" стоимостью 6,2 млрд. рублей. Это очень известное конструкторское бюро в Санкт-Петербурге, являющееся разработчиком и производителем нескольких типов вертолетных двигателей. Открытая Банком Кредитная линия в размере 4,95 млрд. рублей направлена, в том числе на финансирование организации производства нового типа вертолетных двигателей. Кстати, побочный эффект наших инвестиций состоит в том, что одновременно мы решаем важную для Санкт-Петербурга, как, впрочем, для других "старых" российских городов, прежде всего Москвы, проблему вывода производства из исторического центра, где расположены многие оборонные предприятия. Новое производство располагается на окраине Санкт-Петербурга, в Приморском районе, в достаточной степени удаленности от жилых кварталов города, так что тем самым высвобождаются площадки в центре, которые будут переориентированы на проекты, в которых Санкт-Петербург, как культурная столица, нуждается в большей степени.

Надеюсь, что в ближайшее время у нас с ОДК появятся и другие проекты.

Председатель Внешэкономбанка Владимир Дмитриев рассказал журналистам о реализуемых в СКФО и, в частности, в Чеченской Республике проектах

- Владимир Александрович, Внешэкономбанк активно участвует в развитии Северного Кавказа, расскажите подробнее об инвестиционной деятельности банка в регионе. Какие задачи банк ставит перед собой в СКФО?

- ВЭБ действительно начал активно поддерживать инвестиционные проекты, которые генерируются в СКФО. И для того, чтобы выполнить установку руководства страны на привлечение масштабных инвестиций в этот регион, банк создал Корпорацию развития Северного Кавказа. Ее важнейшая задача - оказывать консультационную помощь инвесторам, чтобы они могли проводить взвешенный анализ экономической ситуации в том или ином субъекте, формировать проекты, готовить нормальную документацию. Все это необходимо для того, чтобы банки чувствовали себя уверенно, кредитуя инвестиционные проекты. Корпорация начала работу в конце прошлого года, но в ее портфеле уже имеется целый ряд крупных проектов.

Корпорация развития Северного Кавказа - это существенное, но не единственное направление той работы, которую мы ведем в Северо-Кавказском федеральном округе. В Пятигорске на протяжении года работает Представительство Внешэкономбанка. В 2011 г. при его участии были подготовлены и направлены на рассмотрение в ВЭБ документы по 7 проектам общим объемом предполагаемого финансирования более 38 млрд. рублей. В работе Представительства сегодня находится еще 45 проектов на сумму более 226 млрд. рублей, по которым инициаторам проектов оказывается необходимая консультационная и методическая помощь.

Кроме того, наше Представительство входит в состав рабочих групп  по отбору приоритетных инвестиционных проектов на территории каждого субъекта округа.

Дополнительным действенным инструментом развития и повышения эффективности взаимодействия ВЭБа с субъектами РФ является механизм соглашений о сотрудничестве. Их предмет - установление стратегического партнерства, развитие долгосрочного и эффективного сотрудничества в инвестиционной деятельности. В настоящее время Внешэкономбанком заключены такие соглашения со всеми субъектами СКФО. В их развитие подписываются протоколы о сотрудничестве в области поддержки государственно-частного партнерства, малого и среднего бизнеса, а также соглашения, направленные на реализацию конкретных инвестиционных проектов в регионе.

- Какие проекты в СКФО кажутся Вам наиболее значимыми?

- По состоянию на сегодня ВЭБ имеет ряд серьезных проектов в каждой из кавказских республик. Из них, прежде всего, конечно, следует выделить туристическо-рекреационный бизнес, что следует в русле решений, принятых руководством страны. Для этого была создана специальная компания «Курорты Северного Кавказа», при участии которой планируется развивать крупные туристические центры и целые кластеры. Мы начинали работу с обсуждения горноклиматических и горнолыжных курортов и один из наших первых проектов - это «Архыз», который генерируется группой «Синара». Внешэкономбанк еще до кризиса приступил к подготовке финансирования создания этого комплекса, который сейчас вошел в перечень проектов, реализуемых  компанией «Курорты Северного Кавказа». Суммарные инвестиции по всем курортам и горнолыжному кластеру Северного Кавказа должны составить порядка 400 миллиардов рублей, плюс к этому инвестиции в прибрежную полосу Дагестана, где также есть уникальные возможности для развития туристического и курортного бизнеса.

При этом, разумеется, мы не забываем и о развитии промышленности. На Кавказе - в северокавказских республиках и в Ставрополье - надо создавать и поддерживать тот бизнес, который традиционно характерен для данного региона. В первую очередь это агропромышленный бизнес, легкая промышленность, производство строительных материалов.

Самостоятельное направление - проекты, связанные с поддержкой малого и среднего предпринимательства, которые чрезвычайно важны с точки зрения решения вопросов занятости в регионе. Здесь работа будет вестись через наш дочерний МСП Банк, специализирующийся на финансировании малого бизнеса. В связи с этим с удовлетворением отмечаю, что по итогам прошлого года Северный Кавказ в целом и Чеченская Республика, в частности, были одними из лидеров среди российских регионов по реализации программ поддержки малого и среднего бизнеса.

Как я уже сказал, практически  в каждой из республик СКФО мы имеем ряд серьезных проектов. Сейчас в активной фазе реализации находится проект «Чеченагрохолдинг» - крупный агропромышленный комплекс, который развивается в Чеченской Республике. Мы занимаемся поддержкой промышленности стройматериалов в Кабардино-Балкарии, Дагестане, а в Карачаево-Черкесии, как я уже сказал, началась реализация проекта «Архыз». В Ставропольском крае мы рассматриваем возможность формирования крупного агропромышленного кластера, используя опыт, накопленный в Ростовской области, где с нашим участием создается крупнейшее в России промышленное производство мяса индейки. Теперь в наших планах тиражировать и масштабировать эти проекты в других регионах, в частности, на Северном Кавказе.

- Вы упомянули проект создания агропромышленного холдинга, который на сегодняшний день является не только первым крупным проектом ВЭБа в Чеченской Республике, но, пожалуй, и единственным крупным федеральным инвестиционным проектом в Чечне. Как банк подошел к решению традиционной для всех финансовых институтов проблеме высокого уровня регионального риска?

 - Хотя определенный региональный риск, конечно, существует, но, во-первых, не надо его переоценивать, а во-вторых, если не реализовывать  инвестпроекты, то риск от этого не уменьшится. Другое дело, что поскольку наша деятельность должна быть безубыточной, мы, естественно, беремся только за окупаемые проекты. И такие проекты есть в Чеченской Республике. Мы считаем необходимым поддерживать качественно проработанные проекты типа того же «Чеченагрохолдинга».  Это рентабельный проект, который будет формировать местные компетенции  и  обеспечивать рабочие места (мы рассчитываем, что в этом агропромышленном комплексе будет задействовано более полутора тысяч человек). Это важнейший пилотный проект для Банка, инициатором которого выступает Правительство Чеченской Республики. Кроме того, это действительно серьезное производство: порядка 20 тысяч голов крупного рогатого скота, птицефабрика на 200 тысяч голов,  мясоперерабатывающий завод, уникальные теплицы, работающие на термальных источниках, и еще целый ряд других производств, которые крайне необходимы для развития пищевой промышленности в регионе.

Проектом мы стали заниматься в 2009 году и рассчитывали на получение государственной гарантии. Но процедура ее оформления  затянулась настолько, что проект оказался на грани срыва, хотя были начаты строительные работы, даже часть оборудования была уже заказана в расчете на поступление средств из банка. Поэтому для того, чтобы не  откладывать реализацию проекта на длительный срок, не формировать дополнительные риски, мы, убедившись в достаточной финансовой устойчивости  проекта, окупаемости, сочли возможным этот проект профинансировать. Мы должны были использовать благоприятный летний период для проведения строительных работ. Если бы мы этого не сделали в мае месяце, то потеряли бы целый год.

На сегодняшний день в реализацию проекта вложено уже около 2-х млрд. руб. Все объекты находятся в активной стадии строительства и будут сданы в эксплуатацию в следующем году.

Тем не менее мы продолжаем рассчитывать, что решения по поддержке инвестпроектов в Чеченской Республике и на всей территории СКФО, принятые на высшем государственном уровне, будут выполнены. В частности, в октябре вышло распоряжение Правительства России о выделении первых 42,5 млрд. рублей госгарантий на реализацию 20 проектов на Северном Кавказе, включающее предоставление госгарантии по второму этапу проекта создания агропромышленного комплекса в Чечне, направленному на развитие виноградарства. А сейчас Внешэкономбанк, войдя в такой серьезный проект, как создание агропромышленного комплекса в Чечне, поддержав другие проекты, не только в Чечне, но и в целом на Северном Кавказе, подает пример коммерческим банкам – активно участвовать в реализации проектов в регионе.

- Непосредственно в Чеченской Республике, кроме «Чеченагрохолдинга», возможна реализация каких-то других проектов?

Безусловно, это не единственный проект в республике. Например, ВЭБ сейчас внимательно изучает проект «Ведучи» - горнолыжный туристический комплекс в горах на юге Чеченской Республики. Также Банк проводит экспертизу проекта создания крупного кластера по производству строительных материалов «Казбек». В нем будет участвовать Корпорация развития Северного Кавказа. В рамках проекта планируется организация комплекса производств современных строительных материалов: газобетона, фиброцементных плит, извести, сухих строительных смесей. Данный проект  необходим для обеспечения не только Чеченской Республики, но и других субъектов СКФО качественными строительными материалами с учетом возрастающих темпов строительства в регионе.  Кроме того, мы  взаимодействуем  с Правительством Чеченской Республики и мэрией Грозного относительно реконструкции городского коммунального хозяйства, что требует, безусловно, значительных капиталовложений. Мы будем предлагать схемы, основанные на государственно-частном партнерстве по инвестициям в эти проекты.

Таких примеров много и по всем остальным республикам Северного Кавказа. Я считаю, что задача государственных банков и прежде всего ВЭБа как банка развития как раз и состоит в том, чтобы собственным примером - примером адекватного восприятия рисков, примером собственного участия в проектах в регионе  создавать нормальный инвестиционный климат и  формировать возможности для привлечения капиталов в этот регион.

Источник: официальный портал Главы и Правительства Чеченской Республики

Заместитель председателя Внешэкономбанка Михаил Полубояринов рассказывает в интервью «Московским новостям» о крупнейших стройках сочинской Олимпиады, основным кредитором которых стал ВЭБ.

— Проектов в Сочи очень много, оценки инвестиций, которые появляются в СМИ, тоже разные. Хочется услышать достоверную цифру по крайней мере по вашим проектам. Какова сумма, сколько денег Внешэкономбанк вкладывает в сочинскую Олимпиаду?

— На сегодняшний день мы имеем пакет проектов, в которых доля участия Внешэкономбанка превышает 132 млрд руб. При этом общая стоимость этих проектов — 190 млрд. Таким образом, можно сказать, что Внешэкономбанк сегодня является основным кредитором Олимпиады.

—  То есть основным ее кошельком

— Не совсем кошельком, я с таким определением не соглашусь, и вот почему. С самого начала схема участия ВЭБа в олимпийских проектах предполагала, что он возьмет на себя не только проверку финансовой модели проектов, не только их финансирование, но и мониторинг организации строительства. Предполагалось, что банк вместе с госкорпорацией «Олимпстрой» обеспечит оперативный контроль качества работ, целесообразности принимаемых решений, полноты проектной и разрешительной документации и т.д. Банк также должен контролировать, как инвесторы соблюдают взятые обязательства, целевым ли образом расходуются средства, соответствуют реальные объемы строительства и его стоимость изначально объявленным заемщиком. Ведь многие спортивные и инфраструктурные объекты возводятся в рамках государственно-частного партнерства. Проще говоря, банк обязан  контролировать не только финансовые потоки, но и физические объемы строительства, минимизировать риски, четко понимая, что будут соблюдены сроки, установленные «олимпийским календарем», и деньги не будут «зарыты в котлован».

— В каком состоянии сегодня ваши объекты? Что уже построено и к чему еще даже не приступали?

— Уже введены в эксплуатацию и функционируют новый терминал аэропорта Сочи и вторая очередь Сочинской ТЭС. Это ключевые объекты:  энергетика и, что называется, въездные ворота в Олимпиаду. Из других проектов, находящихся в финансовой юрисдикции ВЭБа, в наивысшей степени готовности находится комплексный горнолыжный курорт «Роза Хутор». Он включает как сеть трасс, так и жилых помещений, апартаментов. Это один из самых крупных и дорогостоящих объектов Олимпиады. У нас нет сомнений, что этот курорт полностью введут в строй в срок — строительство закончат в 2013 году. Кстати, там уже проходят соревнования. Динамично идут работы и на другом нашем масштабном объекте — спортивном комплексе «Красная Поляна», или, как его часто называют, «Горная карусель», сейчас там идет строительство трамплинов.

В то же время некоторые олимпийские объекты, в которых принимает участие ВЭБ, пока еще не построены. Ряд гостиничных проектов находится еще в стадии подготовки и утверждения проектно-сметной документации, но эта ситуация характерна для олимпийских строек в целом.

— Вы сказали «гостиничные проекты», а зачем Внешэкономбанк финансирует сооружение гостиниц? Считается, что это «поляна» для частных инвесторов, на этом ведь могут неплохо заработать коммерческие структуры.

— Это достаточно популярное клише: дескать, гостиницы — чисто коммерческие объекты, не требующие привлечения государственных средств. На практике это далеко не всегда так. Проекты строительства отелей нередко оказываются высокорисковыми, с неподтвержденными финансовыми результатами для инвестора. Тому существует множество причин — и неподтвержденность спроса рынком, требования к формату и составу номерного фонда, строгие временные рамки, дополнительные экологические стандарты, вопросы безопасности, условия предоставления земельных участков и многое другое. Поэтому ВЭБ выступает «финансовым плечом» по целому ряду проектов, в которые до этого не смогли привлечь коммерческое кредитование, и на момент принятия банком решения существовала угроза, что их не получится реализовать. Мы как Банк развития действуем в ситуации, которую можно сформулировать так: «если не мы, то никто», что отвечает принципам меморандума о финансовой политике ВЭБа. Одним из таких объектов является отель для членов МОК. Вы сами понимаете, что этот объект — в некотором смысле «лицо Олимпиады», его необходимо реализовать по «полной программе» при любых обстоятельствах.

Другой пример — это гостиничный комплекс и апарт-гостиница на 3600 мест. За все время по этому объекту успело смениться уже несколько  инвесторов, сейчас он перешел к компании «Ренова». Мы решили пойти новому инвестору навстречу, оказав ему поддержку на подготовительном этапе в форме бридж-финансирования, то есть финансирования на короткий срок и на определенных условиях еще до открытия проектного финансирования.

— Такое впечатление, что частные инвесторы  разочаровались в Олимпиаде и бросают стройки, а вы их за ними подхватываете.

— Нет, ситуация иная. Постараюсь объяснить: изначально механизм финансирования олимпийских объектов строился на том, что, во-первых, государство берется только за бюджетные, заведомо неокупаемые объекты, а все бизнес-привлекательные и эффективные проекты передаются частным коммерческим структурам, в основном представленным крупным бизнесом. Второй принцип: коммерческие структуры строят именно сами эти объекты, а создание инфраструктуры — задача государства. На поверку довольно быстро стало понятным, что по части проектов, которые теоретически считались коммерчески привлекательными, на самом деле существуют  риски коммерческой востребованности и строительные риски (в том числе связанные с началом финансирования без полного комплекта проектно-разрешительной документации). Что и нашло свое подтверждение, например, следующим образом: на ряд проектов, в том числе по инфраструктуре, примыкающей к спортивным объектам, частные инвесторы даже из числа крупных не смогли получить кредиты в коммерческих банках.

Чтобы облегчить решение проблем, в начале февраля 2009 года наблюдательный совет ВЭБа утвердил основные условия финансирования олимпийских объектов. Согласно принятым правилам Внешэкономбанк получил право применять облегченные типовые условия финансирования. А инвесторы в итоге получают для реализации проектов льготное государственное финансирование от ВЭБа, недоступное на рынке. При этом наш банк как институт развития исходит из принципа безубыточности,  а не максимизации прибыли, операционная маржа минимальна: для каждого проекта ставка определяется индивидуально, но в пределах 0,4–1,4% годовых к ставке рефинансирования ЦБ.

— Вы никак не упоминали Олимпийскую деревню. А она всегда называлась в числе важнейших строек. Что там происходит и как она финансируется?

— Конечно, это тоже один из наиболее значимых наших проектов. Как и в остальных случаях, мы предоставляем максимально дешевые денежные ресурсы в сочетании с вкладом инвестора. У нас стандартная пропорция 30 на 70: 30% вкладывают инвесторы, 70%  — ВЭБ. В данном  случае нашим партнером выступает компания «Рогсибал». Понятно, что при реализации столь масштабных проектов практически невозможно избежать появления трудностей, но могу без преувеличения сказать: мы идем с инвестором рука об руку, у нас хорошее взаимопонимание, а возникающие проблемы носят рабочий характер и вполне успешно решаются.

Функции ВЭБа по проекту основной Олимпийской деревни не ограничиваются просто кредитованием. Мы ведем технологический контроль, следим за целевым использованием средств, соблюдением сроков строительства и т.д., то есть работаем по сопровождению проекта в целом. Причем делаем это и собственными силами, и привлекая на подрядной основе специализированные инжиниринговые и консультационные фирмы.

— Что будет с вашими проектами дальше, когда закончатся Игры? Если эти объекты, Олимпийская деревня и другие, останутся невостребованными после Олимпиады, то получится, что государственные деньги в таких масштабах — вы сами называли цифры — были потрачены просто на имиджевые проекты. На памятники об Олимпиаде.

— Не могу с вами согласиться, хотя такие опасения для Олимпиад вообще не новость. Однако дело в том, что мы на самом раннем этапе реализации проекта закладываем необходимые денежные средства для его перепрофилирования в будущем, чтобы построенная недвижимость уже после Игр была бы востребована и могла бы полноценно использоваться для проживания и отдыха. Это необходимо и для того, чтобы обеспечить коммерческую составляющую проекта, например, той же Олимпийской деревни, чтобы у банка имелась четкая перспектива возврата инвестированных денег. В МОК есть такой термин: «белые слоны» — это те объекты, которые после Олимпийских игр «умирают», не используются. Мы не хотим, чтобы такие «белые слоны» появились в Сочи. Поэтому программа постолимпийского использования построенного у нас один из ключевых компонентов и критериев при отборе проектов.

Телеканал "Россия 24",
16.09.2011, 16:47

ВЕДУЩИЙ: В Сочи сегодня проходит инвестиционный форум. Там работает наша выездная студия и в ней сейчас хозяйничает мой коллега Александр Кареевский.

КОРР.: Итак, мы действительно находимся сейчас в Сочи. Только что закончилось пленарное заседание и мы оперативно его комментируем и  соответственно, все, что происходит на форуме. У нас в гостях Владимир Дмитриев, глава Внешэкономбанка. Владимир Александрович, здравствуйте.

Владимир ДМИТРИЕВ, Председатель Внешэкономбанка: Добрый день.

ВЕДУЩИЙ: Итак, только что закрылось пленарное заседание. Очень много было сказано о макроэкономической ситуации в России - она, в общем-то, неплохая. Но очень много проблем в Европе сейчас, в Америке, в развитых странах. Есть угроза рецессии. Ваша оценка как банкира ситуации: так ли все страшно, как рисуют средства массовой информации сейчас?

Владимир ДМИТРИЕВ, Председатель Внешэкономбанка: На самом деле та картинка, о которой Вы говорите, это не плод живописного труда средств массовой информации - это реальность, с которой надо считаться, это реальность, в которой мы живем, это реальность, в которой мы были в ходе последнего кризиса, который неизбежно повлиял на условия экономической деятельности России. Тем не менее, я, по крайней мере, считаю, что запас прочности у России велик и с точки зрения золотовалютных запасов, и с точки зрения основных макроэкономических показателей: как дефицит бюджета, который, как сказал Председатель Правительства, скорее всего, будет бездефицитным в этом году. Это беспрецедентно низкая инфляция, это лучший среди крупнейших стран, крупнейших экономик показатель долга к валовому внутреннему продукту ниже 10 процентов внешнего долга, и того меньше по сравнению с показателями других стран, где долги превышают порой в два раза валовый внутренний продукт. Все это, конечно, создает достаточно позитивный фон...

ВЕДУЩИЙ: В этот раз мы не получим, как сказал Владимир Путин, двойной удар, то есть мы уже подготовлены. Вы очень хорошо знаете состояние банковского сектора. У меня следующий вопрос. Наши банки они действительно сейчас лучше готовы к ситуации, чем было в 2008 году, имеется в виду их чисто финансовое состояние?

Владимир ДМИТРИЕВ: Я считаю, что и банки, и российские корпорации извлекли серьезным образом уроки из предыдущего кризиса. И, кстати, надо сказать и о том, что государство тоже, во-первых, продемонстрировало серьезную политическую волю и готовность помогать и банковскому сектору, и корпорациям, и в этом смысле те инструменты, которые были задействованы в кризис, не дай Бог, конечно, но в случае ухудшения ситуации будут также мобилизованы. Тем более, что летом этого года государство уже предприняло тогда, наибольшим образом это относилось к ситуации в Европе,  приняло снова меры по задействованию бюджетных аукционов, потенциала Центрального Банка и так далее. И, конечно, важно отметить, что если в кризисе 2008-2009 годов российские корпорации и российские банки, имея краткосрочную долговую нагрузку, оказались под серьезным воздействием кризисных явлений или кризиса на международных рынках, то теперь эти долги реструктуризированы. И это обстоятельство дает возможность говорить о том, что наша банковская система в большей степени готова к серьезным потрясениям.

ВЕДУЩИЙ: Мы будем надеяться, что этого не произойдет, я имею в виду, серьезного кризиса. Пока и старый-то кризис, наверное, не кончился. Тем не менее, жизнь идет своим чередом, хотя, как было сказано на пленарном заседании, инвесторы в такие времена сидят на обочине и ждут лучших времен. Вы не ждете. Ваша корпорация - это институт развития. И, насколько мне известно, вы сейчас меняете свою стратегию. И два слова буквально, что вы хотите, что вас сейчас не устраивает, что вам мешает активней принимать участие в модернизации российской экономики? Или, может быть, это не мешает, но, может быть, те пути, которые вы себе намечаете. Как ВЭБ будет выглядеть в ближайшие несколько лет?

Владимир ДМИТРИЕВ: Вы совершенно правильно подвели к ответу на ваш вопрос. Нам сейчас ничего не мешает активно участвовать в модернизации экономики, в реализации государственно значимых проектов. Именно на это обстоятельство акцентирована наша новая стратегия, потому что принимавшаяся до кризиса стратегия, разумеется, была подвержена серьезной ревизии из-за того, что кризис многие стратегические установки поменял. Но теперь мы, по сути дела, на новом качественном уровне возвращаемся к той стратегии, которую нам из-за кризиса не удалось реализовать, поскольку вы знаете, что мы были обременены, в хорошем смысле, задачами в рамках антикризисных мероприятий. Теперь мы делаем акцент на серьезные прорывные проекты с точки зрения инвестиций в инфраструктуру, в крупные предприятия профильного для нас отраслевого характера. И, конечно же, мы усиливаем акцент на инновацию и модернизацию – несколько процентов  нашего кредитного портфеля будут составлять инновационные проекты. Я уже не говорю о том, что традиционные направления - такие, как поддержка малого и среднего предпринимательства, поддержка промышленного экспорта. Тем более, что создано уже Агентство по страхованию экспортных кредитов и инвестиций, как наша дочерняя структура. Все эти механизмы тоже позволят в полной мере реализовать потенциал банка, заложенный и в законе о Банке развития, и в Меморандуме нашей финансовой политики.

ВЕДУЩИЙ: Скажите, Вы недавно говорили о том, что ВЭБ не будет использовать фондирование из бюджета. С чем это связано, почему банк решается все-таки приобретать ресурсы не из государства, почему так?

Владимир ДМИТРИЕВ: На самом деле бюджетные источники нам были необходимы для того, чтобы запустить Банк развития. И, конечно, при той небольшой капитальной базе, с которой мы вышли на создание банка, а это собственные средства в размере 30 миллиардов рублей в 2007 году, невозможно было представить себе развертывание нашей серьезной работы как института развития. Поэтому на тот период бюджетные средства были необходимы. Они были необходимы и во время кризиса для решения антикризисных мероприятий и, кстати, финансирования целого ряда проектов. Не надо забывать, что финансирование олимпийских проектов или кредитования олимпийских проектов под ставки, по сути дела, ниже рыночных стало возможным благодаря задействованию, в том числе капитала банка, сформированного из бюджетных средств. Мы понимаем, что при нынешних бюджетных ограничениях, когда реализуется большое число мероприятий, связанных с социальной ответственностью государства, связанных с реализацией целевых программ, как-то совестно обращаться к бюджету. Тем более, что мы достаточно активно выходим на рынки и наш неизменно равный суверенному кредитный рейтинг позволяет нам брать дешевые и длинные ресурсы и в России, и за рубежом, и это основной источник фондирования наших кредитных операций.

ВЕДУЩИЙ: Кстати, о рынках. Как известно, из-за кризиса ВЭБ вольно, невольно стал активным участником фондового рынка. Были у вас большие пакеты акций, часть вы уже продали, это вы говорили. Ваша стратегия в связи с необходимостью финансирования, как вы сказали, долгосрочных проектов? Не изменится ли ваша стратегия на фондовом рынке - будете ли вы активно участвовать и дальше, будете ли продавать уже оставшиеся активы или, наоборот, докупать, может быть, что-то, если вдруг плохие времена на рынке настанут? И сейчас большая турбулентность, рынки растут, падают. И ваша оценка этого направления вашей деятельности.

Владимир ДМИТРИЕВ: Наша активность на фондовом рынке останется неизменной. Мы являемся традиционным участником и, более того, по некоторым инструментам маркет-мейкером. Наша политика и повседневная работа на фондовом рынке определяется положением об управлении ликвидности нашим банком. Именно с этой точки зрения мы работаем на фондовом рынке, у нас есть определенные лимиты, утвержденные Наблюдательным советом. Так что никаких серьезных изменений в нашей политике не будет, равно как и в подходе к тем или иным инструментам фондового рынка. Мы ведем достаточно консервативную политику, не связываем наши действия на фондовом рынке со спекулятивными операциями и с рискованными инструментами. Это, как правило, или даже исключительно, долговые инструменты серьезных игроков - "голубых фишек", что позволяет, с одной стороны, управлять ликвидностью и проводить безубыточные операции.

ВЕДУЩИЙ: Вернемся сюда, в Краснодарский край, вообще в реальный сектор экономики. Все-таки ваши основные проекты там, куда часто не идет обычный инвестор или ему нужен такой партнер, как вы. Насколько мне известно, вы здесь, на форуме, заключили достаточно много новых контрактов. Расскажите, пожалуйста.

Владимир ДМИТРИЕВ: прежде всего несколько слов о Краснодарском крае. Наша активность здесь прежде всего связана с реализацией программы подготовки к Олимпиаде 2014 года и общий объем проектов, которые финансируются Внешэкономбанком, это более 150 миллиардов рублей при нашем участии около 90 миллиардов, даже ближе к 100 миллиардам рублей. Это инфраструктура, аэропорт Сочи, теплоэлектростанции, это собственно олимпийские объекты - гостиницы, Олимпийская деревня, горнолыжный кластер, трамплины и так далее. Что же касается Северо-Кавказского федерального округа, к программе развития которого мы в полном объеме подключились, то да, большая часть сегодняшних соглашений относится именно к этому. Хотя опять-таки традиционные направления, такие, как инфраструктура, тоже становятся объектами нашего сегодняшнего взаимодействия. Мы подписали соглашение с РЖД по инвестиционному консультированию, по модернизации целого ряда железнодорожных вокзалов. Это на самом деле часть огромного проекта, который мы вместе с "Российскими железными дорогами" сейчас реализуем. Это соглашение об инвестиционном консультировании проектов, которые реализуются на принципах государственно-частного партнерства с Ингушетией, с Северной Осетией - Аланией, с Кабардино-Балкарией.

ВЕДУЩИЙ: А в Чечне есть  большие проекты?

Владимир ДМИТРИЕВ: Я вчера как раз находился в Чечне. Мы, можно сказать, инспектировали проекты, который финансирует Внешэкономбанк, но на самом деле получили огромное удовольствие от тех темпов, которые взяли инвесторы. Мы проехали по объектам "Чеченагрохолдинга", где создается крупное птицеводческое производство, животноводческое производство, парниковое хозяйство. Мы подписываем соглашение с Чеченской республикой о финансировании крупного кластера по производству строительных материалов. У нас в подписании сегодня соглашение кредитное о финансировании первого пускового комплекса и первого на самом деле из большого числа горнолыжных кластеров горнолыжного курорта "Архыз" в Карачаево-Черкесии. И целый ряд других соглашений, в том числе, кстати, сегодня подписали - это не относится к Северному Кавказу, хотя, я думаю, что продукция будет иметь спрос и здесь. Это крупное кредитное соглашение на 70 с лишним миллиардов рублей по созданию автомобильного производства «Форд-Соллерс». У нас был меморандум, но теперь мы вышли уже на конкретные договоренности о финансировании этого проекта. Это три крупные площадки - Всеволожск, Алабуга и Набережные Челны, где будут производиться до 350 тысяч автомобилей разный марок в год с целевым уровнем локализации не менее 60%, включая производство силовых агрегатов. Это серьезный такой, прорывной проект в области автомобилестроения. То есть для нас традиционно Сочинский форум - это площадка, где мы начинаем и через год информируем друг друга о тех или иных реализуемых проектах.

ВЕДУЩИЙ: Спасибо, Владимир Александрович, что ответили на наши вопросы. Удачи вам в вашей работе.

Владимир ДМИТРИЕВ: Спасибо.

Ведомости
Евгения Письменная
15.09.2011, 173 (2939)

Внешэкономбанк скорректировал свою стратегию. Госкорпорация обещает жить без фондирования из бюджета, но готова утроить кредитный портфель. О новой жизни ВЭБа рассказывает его председатель Владимир Дмитриев

Несмотря на неспокойную ситуацию в мировых финансах, председатель ВЭБа Владимир Дмитриев спокоен и уверен в себе. К 2015 г., обещает он, поддержка ВЭБом экономики страны составит 2-2,8% ВВП.

— В финансовом мире опять неспокойные времена. Кризис — не кризис, но уж точно большая волатильность. Как ВЭБ себя чувствует? Мобилизуетесь?

— Действительно, волатильность финансовых рынков с мая заметно возросла, а с июля серьезно заштормило. Мы это восприняли как сигнал. Наши профильные департаменты проводят еще более взвешенную политику в части долговых инструментов российских эмитентов. Это касается операций с рублевыми облигациями, векселями, еврооблигациями. Предпочтение отдается более коротким бумагам — как правило, до одного года.

— А что с акциями, которые вы прикупили в кризис?

— В сделках с акциями мы консервативны, ведь, как правило, мы являемся долгосрочными инвесторами, а иногда и стратегическими партнерами, входя в капитал тех или иных компаний. В то же время многие акции, которые мы приобрели в кризис на рынке, мы благополучно реализовали. Обеспечив, кстати, хорошую прибыль для себя и неплохую доходность для Фонда национального благосостояния. При этом, конечно, некоторые самые надежные бумаги мы продолжаем держать.

— А почему пакет «Газпрома» продали?

— Какой?

— По последнему отчету «Газпрома» по РСБУ, на май этого года за ВЭБом числится 0,86%. Вообще нигде не фигурируют 2,7%, которые были дополнительно выкуплены ВЭБом у E. On.

— Тот большой пакет, купленный у E. Оn, у нас по-прежнему на балансе.

— Какой у ВЭБа сейчас пакет акций «Газпрома»?

— Точно не скажу, потому что мы постоянно покупаем и продаем акции «Газпрома» как один из самых ликвидных инструментов.

— Все-таки кажется, что нынешняя неспокойная ситуация на мировом финансовом рынке не может на вас не сказаться. Даже российский бюджет не очень хорошо себя чувствует, а вы от бюджета напрямую зависите. Разве не так?

— ВЭБ строит свою текущую и планируемую деятельность без расчета на поддержку бюджета. Кстати — в отличие от большинства институтов развития других стран, которые имеют либо бюджетные гарантии по своим обязательствам, либо напрямую фондируются из бюджета. Федеральным бюджетом будущих периодов усиление капитальной базы ВЭБа не предусмотрено.

— То есть вы начинаете самостоятельную жизнь и больше не ждете помощи от бюджета? Ведь до сих пор ВЭБу все время что-то перепадало из казны.

— Конечно же, капитал ВЭБа в основном формировался за счет бюджета тогда, когда необходимо было создать мощную базу для старта Банка развития. В кризис наш капитал тоже был усилен для проведения некоторых антикризисных мер: например, мы выкупали допэмиссию ОАК. Эти меры закончились, и теперь, как вы верно подметили, мы начинаем самостоятельную жизнь. В стратегии Банка развития до 2015 г., которую мы выносим на ближайший наблюдательный совет, не предусматривается средств госбюджета для увеличения нашего капитала.

— Все деньги будете брать с рынка?

— Да. Для нас деньги с рынка — главный источник. В отличие от коммерческих банков, которые могут привлекать депозиты, в том числе от частных лиц, у нас такой опции нет. Для многих банков депозиты — весомый ресурс для проведения активных операций. У нас нет. Поэтому, когда нас рассматривают в качестве квазибюджетного инструмента и пытаются продавливать ставки ниже рыночных, это прямое непонимание природы нашей ресурсной базы.

— Но все-таки если вам государство и дает кредит, то всегда на выгодных условиях. Например, ВЭБ получал кредиты из средств ФНБ по привлекательной ставке. Именно поэтому, наверное, к вам приходили за помощью почти все бизнесмены и банкиры.

— Думаю, что в этом есть некий психологический момент: раз Банк развития, раз государственный институт, значит должен оказывать поддержку. Не забывайте еще, что в кризис балансы многих банков были серьезно отягощены плохими долгами. Им надо было помогать — не только потому, что от этого зависела жизнь российских компаний, но и потому, что в банках хранились вклады населения. Ударил бы кризис по банкам, это сразу бы сказалось на экономической ситуации в целом. Или что было делать с «Тракторными заводами»? Это же не просто предприятие, а тысячи работников.

— Всегда можно найти объяснение таким сделкам. Вот сейчас кризис прошел, а вы рассматриваете варианты финансирования сделки покупки «Распадской».

— Уже не рассматриваем. Приходят ко всем банкам, не только к нам. Вопрос в другом: принять предложение или отказать. Многие сделки, с которыми к нам обращаются, просто не соответствуют ни закону о банке развития, ни нашему меморандуму о финансовой политике. К сожалению, те, кто к нам обращаются, не всегда изучают основополагающие для нас документы. В них все прописано.

— Но ведь исключения бывают.

— Бывают. Некоторые проекты мы реализуем по специальному решению наблюдательного совета, в том числе не относящиеся к нашей профильной деятельности либо не вписывающиеся в лимит кредитования. Например, проект Т-платформы: мы войдем в капитал с объемом, который меньше лимита кредитования, предусмотренного меморандумом.

— Возвращаясь к стратегии ВЭБа: фондирование из госбюджета не предусмотрено, но, несмотря на это, вы собираетесь увеличивать кредитный портфель. Так?

— К концу 2015 г. мы собираемся нарастить кредитный портфель Банка развития до более чем 900 млрд руб., если быть точным, он должен составить не менее $30 млрд, а общий кредитный портфель Внешэкономбанка — $53-55 млрд.

— Амбициозное заявление! Ведь это, кажется, даже не удвоение, а утроение кредитного портфеля?

— Да. Мы исходим из того, что динамика финансирования, которую мы наращиваем после кризиса, позволяет нам уверенно смотреть на перспективы новых проектов, прежде всего инфраструктурных и крупных отраслевых. Мы ждем больших новых строек. Мы начинаем смещать акценты на кредитование инновационных проектов: к 2015 г. их доля должна составить не менее 20%. Кстати, во время кризиса мы приступили к реализации нескольких крупных проектов. Организация финансирования по трем из них была признана европейскими экономическими изданиями лучшей в соответствующих отраслях: «Тобольск-полимер», Хабаровский НПЗ, реконструкция аэропорта «Пулково».

— Вам не кажется, что нарисованная вами картина слишком прекрасна? При том, что вокруг все так нестабильно, вы просто кажетесь мечтателем.

— Что нестабильно? Финансовые рынки лихорадит, есть проблема суверенных долгов… У России нет другого пути, она должна и будет развиваться. У нас огромная страна: нам нужно модернизировать инфраструктуру, строить новые предприятия, поднимать сельское хозяйство. И все это надо делать на инновационной основе.

— ВЭБ растет на патриотизме?

— Мы растем на объективной реальности — зря вы иронизируете. Сейчас Россия много импортирует продовольствия, станков, самолетов, оборудования, нефтехимии. А все это мы можем производить у себя, отказавшись от дорогого импорта.

— Но ирония не случайна. Вы говорите о больших планах, а сейчас ВЭБ нередко фиксирует убытки…

— Это в основном бумажные убытки, связанные, например, с переоценкой ценных бумаг или с колебаниями курса. Конечно, иногда это происходит из-за нашей кредитной политики. Например, кредит такой компании, как «Тракторные заводы» — вроде развивающийся, но рискованный проект, — вынуждает нас создавать дополнительные резервы, отсюда получаются убытки. Подходы к кредитной политике, кстати, мы собираемся пересматривать.

— Ужесточая ее?

— Я бы сказал, наоборот, делая ее более либеральной. Сейчас она чересчур жесткая. Вообще, вопросы кредитной политики банков развития разных стран регулярно обсуждаются на встречах с коллегами. Ужесточение подходов к деятельности коммерческих банков вызывает серьезную обеспокоенность у нас — институтов развития, потому что все мы некоммерческие организации и характер нашей деятельности принципиально иной: мы даем длинные кредиты с учетом задач государства. Да и ресурсная база отличается от коммерческих банков. Следование общебанковским нормативам существенным образом ухудшает наши балансовые показатели.

— То есть банки развития всего мира хотят для себя поменять правила игры?

— На правила игры мы не замахиваемся. Мы хотим, по крайней мере, сделать разумные исключения. Ведь банки развития создаются государством и не преследуют своей целью получение прибыли.

— Какие исключения могут быть?

— Скажем, чтобы банки развития не столь жестко следовали требованиям создания резервов. Мы полагаем, что для нас могут быть сделаны изъятия.

— Но вы не платите налог на прибыль.

— Согласен. Законодатели это предусмотрели. Но мы делаем много того, на что не решился бы коммерческий банк. Например, при кредитовании может быть превышен уровень лимита на одного заемщика. Рыночный, тем более публичный институт окажется в весьма неловком положении перед своими акционерами и потенциальными кредиторами или рынками капитала. Решение набсовета — это своего рода гарантия государства для инвесторов. Набсовет — действительно представительный орган.

— Никто в этом не сомневается. Особенно если учесть, что главой вашего набсовета является премьер Владимир Путин.

— Стимулируя рисковые проекты, государство принимает, в том числе на себя, определенную ответственность. Не дай бог, конечно, но в случае, если ВЭБ не выполнит обязательства, государство ситуацию отрегулирует. Оговорюсь, что деятельность ВЭБа сейчас для инвесторов достаточно комфортна. Наши рейтинги неизменно находятся на уровне суверенных. В прошлом году наши заимствования были лучшими по всем параметрам, даже в том смысле, что никто до нас не выпускал столь длинные облигационные займы.

— Понятно — ВЭБ автоматически приравнивают к суверену.

— Нас приравнивают не просто так, это не просто дань тому, что мы государственный банк. Это подтверждение и оценка нашего риска, признание того, что государство всегда окажет поддержку Банку развития.

— В кризис все очень быстро происходило — вы помогали и помогали. Есть то, о чем сейчас жалеете, понимаете, что чего-то можно было и не делать?

— Конечно, мы не сравниваем себя с известным персонажем комедии «Операция «Ы»: «Песчаный карьер, два человека. — Я. Мясокомбинат. — Я». На самом деле у нас ментальность другая. Мы отдаем себе отчет: то, что мы делали — брали на баланс «Амурметалл», «Тракторные заводы», санировали «Глобэкс», Связь-банк, давали субординированные кредиты, — этого никто кроме нас сделать не смог. И, признаюсь честно, такую работу делать хоть и сложно, но очень интересно. А сокрушаться приходится только по одному поводу: все произошло слишком быстро — капитал Банка развития был сформирован в конце декабря 2007 г., не успели толком развернуться, тут нас всех кризис и накрыл.

— ВЭБ на кризисе мышцы накачал.

— Да, поупражнялись серьезно (смеется). Но мы не только антикризисные функции тренировали. ВЭБ начал реализовывать серьезные проекты развития.

— В кризис вы стали санировать банки, а это явно не ваша миссия.

— Не забывайте, нам и «Глобэкс», и Связь-банк достались небесплатно. Мы пока от них дивидендов не получаем, но зато исправно обслуживаем проценты по депозиту ЦБ, а это 8,5 млрд руб. ежегодно.

— Так что с «Глобэксом» и Связь-банком?

— Если вспомнить, в каком состоянии они перешли к нам во время кризиса, то, безусловно, дела идут неплохо. Я доволен. Связь-банк стал рентабельным и прибыльным. Рентабельность капитала составила в первом полугодии 25% в годовом исчислении, что является позитивным показателем для российской банковской системы. По состоянию на 1 июля банк получил 2,5 млрд руб. прибыли. Активы банка — 176 млрд руб. «Глобэкс» тоже показывает хорошую динамику роста капитализации и объемов бизнеса. За три года после кризиса банк увеличил кредитный портфель на 850% — с 9 млрд руб. до 87 млрд. «Глобэкс» удвоил активы: на 1 июля этот показатель составляет 145 млрд руб. В текущем году банк должен получить прибыль более 1 млрд руб., что тоже неплохой результат. Особенно если учесть, что банк работает в основном с корпоративной клиентурой.

— Вы собираетесь эти банки продавать?

— Конечно, но не сейчас. Хотя по-прежнему есть желающие приобрести эти банки за бесценок. Таким мы говорим: возьмите депозит ЦБ, который мы обслуживаем, и плохие активы, которые нам достались, — все эти недострои и долгострои, а потом отвечайте перед государством за это великое очищение.

— Уточните, пожалуйста, по рынку информация ходит или к вам приходят?

— Приходили и до сих пор предложения делаются.

— Чтобы вы себе все плохое оставили, а остальное продали дешево?

— Именно так.

— И сколько вам предлагают?

— Смешные цифры.

— Примерно?

— По крайней мере, ниже одного капитала. Причем бывает, что предложения раздаются такие: давайте подумаем над схемами. То есть денег нет, а съесть хочется.

— Когда же вы будете продавать их?

— До кризиса банки продавались с мультипликатором три-четыре капитала, последние сделки — чуть-чуть дороже одного капитала. Пока, как говорится, «Глобэкс» и Связь-банк карман не так страшно тянут. Мы их капитализируем, дождемся благоприятной рыночной ситуации, а после продажи сможем закрыть депозит ЦБ и компенсировать расходы по его обслуживанию.

— Вы хотите с выгодой их продать?

— Хотим выйти по крайней мере на безубыточном уровне. И, конечно, в увязке с этим надо рассматривать реализацию тех активов, которые мы взяли на себя, санируя банки (прежде всего «Глобэкс»). Со Связь-банком ситуация иная. Объем плохих кредитов у него составлял более 100 млрд руб. — колоссальная цифра для такого банка. Часть была списана, часть с большим дисконтом мы взяли на себя. Сейчас «ВЭБ капитал» занимается реализацией плохих активов и иногда, надо признаться, выбиванием долгов.

— По рынку ходит информация, что продавать эти два банка вы собираетесь иностранцам. Якобы у нас и продавать некому, если не Сбербанку и ВТБ.

— Серьезные разговоры о продаже сейчас бессмысленны. Ситуация не та. Но не скрою, обсуждаю ситуацию в неформальных разговорах с суверенными фондами и крупными инвесторами, которые с интересом смотрят на российскую банковскую систему. Поднимаю вопрос о том, не готовы ли они посмотреть в перспективе на вхождение в качестве миноритарного акционера в капитал этих банков. И надо признать, реакция позитивная. Наверное, в том числе и потому, что видят, что банки хорошо развиваются и их поддерживает ВЭБ. Как говорится, инвесторы уверены, что не нарвутся на скелеты в шкафу. Но подчеркиваю: никаких предметных практических разговоров о продаже банков нет.

— Расскажите про создание Почтового банка. Так много было шума из-за него, а сейчас тишина.

— Когда тема новая — много шума, а когда она становится самостоятельной историей, шум утихает. Это нормально. Напомню предысторию. Было решение набсовета ВЭБа о создании Почтового банка на базе Связь-банка с участием «Почты России» и банка-партнера. На эту роль мы отобрали банк «Русский стандарт» и Номос-банк. Кандидаты на партнерство детально проработали и согласовали с «Почтой России» различные модели реализации проекта. В свою очередь, ВЭБ расчистил баланс Связь-банка от проблемных активов. Окончательное решение по выбору операционной модели Почтового банка и привлечению банка-партнера в проект прямо зависит от способа вхождения «Почты России» в капитал Связь-банка. Решение о размере доли «Почты России» в капитале Связь-банка и источниках оплаты акций Связь-банка относится к компетенции правительства, так как затрагивает имущественные интересы страны. Без участия «Почты России» в капитале создание Почтового банка на базе Связь-банка теряет смысл. Сейчас «Почта России» продает услуги 20 коммерческих банков, включая Связь-банк, на договорной основе через 9000 отделений почтовой связи. Обеспечить покрытие банковскими услугами всей сети «Почты России» из 42 000 отделений при таком подходе просто невозможно из-за избирательного подхода коммерческих партнеров почты к поиску рентабельных точек продаж. Очевидно, что в удаленных и малонаселенных районах страны окупаемости вложений не будет и такие точки заведомо убыточны. Но ради них-то и затевалось создание Почтового банка. Предоставление банковских услуг, условно говоря, на окраинах — это социальная функция Почтового банка. Убытки здесь должны быть компенсированы доходами от продажи услуг в более доступных для каналов связи и насыщенных клиентами отделениях почты. Однако конкуренция с коммерческими банками в других точках не позволит генерировать доход, достаточный для дотирования убыточных отделений и окупаемости проекта в целом.

— Не поняла: Внешэкономбанк по-прежнему участвует в проекте, или планы поменялись?

— Конечно, мы сейчас рассматриваем свое участие. Мы изучили мировой опыт создания почтовых банков. Он демонстрирует эффективность эксклюзивного партнерства почтовой службы с почтовым банком, при этом почта участвует в капитале почтового банка и получает дополнительные доходы в виде дивидендов и роста капитализации своей доли. Второй вариант эффективности — агентские отношения почты с некоторыми конкурирующими коммерческими банками, услуги которых почта продает в выбранных банками точках продаж. Однако ни в одной из стран оба пути не реализованы одновременно. Таким образом, если «Почта России» сохраняет агентские отношения с другими коммерческими банками, проект создания Почтового банка рассыпается. Социальную, по сути, задачу покрытия банковскими услугами всех 42 000 отделений «Почты России» решить можно, но проект будет невозможно окупить. Решение об эксклюзивности отношений «Почты России» с Почтовым банком — это компетенция федеральных органов власти, так как оно затрагивает антимонопольное регулирование.

— При соблюдении каких условий вы будете участвовать в проекте?

— С февраля мы ставим перед органами власти вопрос об источниках оплаты «Почтой России» взноса в уставный капитал Почтового банка. Решения пока нет. При этом «Почта России» продолжает развивать альтернативный проект договорных агентских отношений с двумя десятками коммерческих банков и финансовых организаций. По данным «Почты России», технологическая готовность каналов связи позволяет в ближайшее время покрыть банковскими услугами 24 000 отделений почтовой связи без значительных капитальных вложений. Между тем для ВЭБа реализация проекта Почтового банка увязана со стратегией развития Связь-банка на 5-10 лет. Для восстановления платежеспособности и оздоровления Связь-банка мы привлекли депозиты Банка России в объеме 125 млрд руб. Из них 90 млрд руб. внесено непосредственно в капитал Связь-банка для восстановления достаточности капитала. Объем безнадежных активов Связь-банка по прошествии трех лет можно оценить в сумму порядка 100 млрд руб. Требования на 24 млрд руб. были списаны с баланса Связь-банка, права требования на сумму 75 млрд руб., переведенные на баланс Внешэкономбанка, были оценены независимым оценщиком всего в 6,3 млрд руб., еще 8 млрд руб. представляют собой переведенные на баланс Внешэкономбанка кредиты компаниям группы «Дон-строй», не имеющих источников обслуживания и погашения долга. Вернуть государству 125 млрд руб. без продажи Связь-банка невозможно. Стоимость обслуживания долга по ставке ½ ставки рефинансирования лежит на Внешэкономбанке и составляет 5 млрд руб. в год. Перед Связь-банком стоит задача наращивания капитализации с целью продажи на горизонте порядка 10 лет. Это при условии благоприятной рыночной конъюнктуры. Так что стратегия развития Связь-банка должна быть основана на существенном повышении его стоимости. Как я уже говорил, выручки от продажи пакета акций должно быть достаточно, чтобы погасить основной долг перед Банком России и проценты, выплаченные Внешэкономбанком за весь период. Это примерно 150 млрд руб. С учетом реалистичного мультипликатора 2,5 к капиталу стоимость чистых активов Связь-банка, приходящихся на долю Внешэкономбанка в его капитале, должна составить около 60 млрд руб.

— Значит, вы все-таки рассматриваете, что Почтового банка может не быть?

— Скажу дипломатично: решение о реализации проекта Почтового банка является отлагательным условием для формирования долгосрочной стратегии Связь-банка. Если правительство откажется от вхождения Почты России в капитал Почтового банка и примет решение об иной форме доступности банковских услуг населению, Связь-банк будет развиваться как универсальный коммерческий финансовый институт. Но, похоже, потихонечку проблема решается: в правительстве рассматривается акционирование «Почты России» и, соответственно, формат ее вхождения в капитал Связь-банка. Как мне кажется, постепенно, но уверенно подходим к решению. И, мне кажется, все уже понимают, что создание Почтового банка не должно быть филантропическим жестом с нашей стороны.

— Зачем Внешэкономбанк вместе с IFC участвует в создании Фонда капитализации малых банков?

— Международная финансовая корпорация (IFC) — структурное подразделение Мирового банка, которое не понаслышке знает проблемы региональных банков. Хорошо известно, что недостаток собственного капитала этих банков сдерживает инвестиции в российских регионах. Чтобы смягчить остроту проблемы, они связались с нами и обратились в Минфин с предложением создать Фонд капитализации российских банков (ФКРБ) для поддержки российских региональных банков. Причем не всех подряд, а именно лидеров кредитования реального сектора и локомотивов роста.

— Сколько ВЭБ готов вложить в этот фонд?

— В ходе переговоров Минфина, IFC и ВЭБа согласован вариант совместного и взаимообусловленного участия в фонде. Взнос Внешэкономбанка и IFC может составить до $250 млн, а Минфина — $50 млн. Думаем также привлечь в ФКРБ иностранных институциональных инвесторов. Основная цель участия ВЭБа в фонде — создание дополнительных стимулов для привлечения крупных иностранных инвестиций в реальный сектор через эффективно работающие региональные банки. Как ожидается, направление привлеченного ФКРБ капитала в реальный сектор через продвинутые банки будет иметь большее воздействие по сравнению с прямым инвестированием. По оценкам IFC, мультипликатор должен составить не менее 3:1. Так что при отборе банков крайне важно учитывать их текущую кредитную деятельность. Это подразумевает, в частности, высокую долю кредитов реальному сектору в общих активах банка, значительное региональное присутствие, активное участие в финансировании малого и среднего бизнеса.

— Собираетесь ли вы настаивать на обязательном введении своих представителей в совет директоров каждого из банков — участников программы?

— Не собираемся. Оперативное управление деятельностью ФКРБ будет осуществлять Asset Management Company, являющаяся 100%-ной дочерней компанией IFC. Но, обещаю, мы не будем сторонними наблюдателями. Мы будем мониторить и вместе с IFC выбирать те банки, которые станут объектами инвестиций этого фонда.

— Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ), который был недавно вами образован, уже начал свою работу. Говорят, что РФПИ не идет трудными путями, а собирается инвестировать в крупные госпроекты.

— Я бы хотел предостеречь вас от стандартных клише. Нет ничего удивительного в том, что мы сосредоточиваемся на профильных для нас проектах — например, в лесопромышленном комплексе, фармакологии или сельском хозяйстве.

— Я правильно понимаю, что главная взаимосвязь такая: те, кто побывал у ВЭБа клиентом, может стать объектом для инвестирования РФПИ?

— Мы действительно предлагаем целый ряд проектов, которые хорошо знаем. Знаем, потому что кредитовали их либо мы, либо другие банки. Знание проектов очень важно, особенно на начальном этапе, когда раскручиваем работу фонда. Как говорится, от добра добра не ищут.

— Расскажите о первых сделках.

— Я бы с удовольствием это сделал, но как раз сейчас они находятся в стадии переговоров руководства РФПИ с зарубежными инвесторами. Для качественного анализа проекта требуется 6-9 месяцев. А до закрытия сделок РФПИ связан соглашениями о конфиденциальности. Потенциальные проекты связаны с агросектором, сферой энергоэффективности, медициной. Объектом инвестиций будут не только госкомпании, но и большое число перспективных частных компаний. Надо понимать, что для фонда важно сейчас не гнаться за количеством сделок, а отработать процедуры работы с проектами, механизмы инвестиций. Нужны не скорость, а качественные сделки с хорошей доходностью.

— Когда будут первые сделки?

— Надеемся, до конца года будут закрыты 1-2 сделки. Но как пойдет. Будем говорить так: сделки будут на рубеже 2011-2012 гг. Думаю, мой однофамилец Дмитриев [Кирилл Дмитриев, глава фонда] тоже так думает.

— Смешно, кстати, у вас с фамилиями получилось.

— Да, я Кирилла называю младшим братом. Хотя на самом деле мы не родственники. Вообще, фамилия Дмитриев очень популярна в ВЭБе. Когда я в 1997 г. пришел из Минфина в ВЭБ, посмотрел справочник сотрудников, оказалось, что Дмитриев — третья по частоте упоминаний.

— Дмитриевы, в общем, любят в ВЭБе работать.

— Дмитриевы вообще любят работать.

— Что происходит с Агентством по страхованию экспорта? Долго его собирались создавать, и вот наконец Госдума одобрила поправки в законодательство, институализирующие агентство.

— Потребность российских компаний в агентстве очень большая. Для ориентира мы сделали запрос, и многие компании-экспортеры прислали нам заявки на страхование экспортных кредитов: только на ближайшие три года потребность составляет десятки миллиардов долларов. Будьте уверены, при таких запросах простаивать агентство не будет. Сейчас готовятся нормативные акты и разные решения, которые необходимы для запуска агентства в работу.

— Разве вы еще не назначили руководителя Агентства по страхованию экспорта?

— Все организационные вопросы, в том числе директор агентства, будут утверждены на ближайшем набсовете. Думаю, что первые сделки по страхованию будут в I квартале следующего года.

— Сколько будет работать человек в штате агентства?

— Не меньше сотни. Я лично знакомлюсь с кандидатами. Это молодые, но достаточно известные представители страхового рынка. Есть страховщики, есть математики.

— Из частных компаний удается переманить?

— Конечно. И не только из российских, из зарубежных тоже. Радостно, что порой кандидаты, теряя в зарплате, все равно идут.

— Вы, наверное, их подкупаете патриотизмом…

— Интересной работой. Доходит до парадоксов. Сегодня прихожу на работу днем, у входа подходит ко мне молодой человек и говорит: «Здравствуйте, Владимир Александрович. У меня давняя мечта работать в ВЭБе». И протягивает мне резюме.

— Прочитали?

— Отдал в кадры. Но, я считаю, это поступок — полдня прождать и лично вручить резюме.

— Надо брать.

— Я к тому, что работа у нас нелегкая. Без зависти могу сказать: мы серьезно проигрываем в зарплатах коммерческим банкам.

— Разве не жалко, что у вас зарплаты ниже?

— Честно говоря, людей немного жалко, что им приходится работать за зарплаты зачастую ниже рынка.

— К вам, наверное, приходят с целью капитализации: поработают за небольшие деньги, а потом уходят на денежную работу. Работа в ВЭБе — неплохая запись в резюме.

— С сожалением приходится признавать, что некоторых наших сотрудников переманивают. Нам же приходится много работать с коммерческими банками, которые видят высокую квалификацию наших сотрудников. 

— Вам поручили еще заниматься недавно образованным Агентством стратегических инициатив (АСИ)?

— Параметры мы пока не определили, так как правительство относительно недавно поставило Внешэкономбанк опорным финансовым институтом поддержки проектов АСИ. Мы пока создали в банке специальный департамент по взаимодействию с АСИ. Сама поддержка АСИ будет осуществляться в двух формах: спонсорские взносы на содержание агентства — пока 100 млн руб. — и предоставление инвестинфраструктуры Банка развития для помощи АСИ в экспертизе и «упаковке» проектов. Это поможет в дальнейшем проектам получать финансирование в коммерческих банках и у нас в ВЭБе. Я действительно рад, что идея создания агентства будет реализована. К сожалению, у нас пока слаба обратная связь с федеральными органами, которые должны давать четкие директивы институтам развития. Мне кажется, что руководству АСИ надо активно работать в этом направлении.

— Если бы чиновники нормально делали свою работу — просто нормально регулировали, не надо было бы ничего из-под них выжимать.

— Выжимать — не в наших правилах. Но мы рассчитываем на более тесное взаимодействие с профильными ведомствами, которое позволит нам встать в один ряд с ведущими мировыми институтами развития. Приведу пример Бразильского банка развития. Он смог практически с нуля поддержать авиационную промышленность Бразилии, которая теперь на равных конкурирует с лидерами авиапрома. А у нас как-то не так. Я недавно стал главой совета директоров ОАК и вижу, что ОАК развивается иначе.

— Теперь вы можете навести порядок. Вы же теперь главный.

— Для этого не нужно быть председателем совета директоров, для этого нужна четкая политика, ориентирующая Банк развития на конкретные проекты государственной значимости. Вспомните, во времена СССР был Промстройбанк, в котором работали и банкиры, и инженеры, и строители, которые обеспечивали финансирование крупнейших строек и контролировали целевое использование финансовых средств. Конечно, система была гипертрофированная. Сейчас много нареканий к целевым программам и бюджетному финансированию. Мне кажется, что ВЭБ мог бы стать тем самым инструментом, который заменил бы многие целевые программы, осуществляемые за счет бюджета, на финансирование на возвратной основе.

— Был же у нас Инвестфонд, который почти погиб уже.

— Про Инвестфонд не скажу. Но уверяю вас, гораздо сложнее будет осваивать бюджет стройки, которая финансируется ВЭБом при нашем жестком технологическом контроле и должном внимании к расходованию средств. Мы-то знаем, как деньги «осваиваются», особенно бюджетные.

— Осваиваются — вы имеете в виду пилятся?

— Лично не присутствовал.

— Можете коротко рассказать о вашей среднесрочной стратегии?

— Помня все сложности и издержки четырех с лишним лет деятельности Банка развития, мы внесли серьезные коррективы в стратегию развития ВЭБа до 2015 г., которую собираемся вынести на ближайший набсовет для рассмотрения и утверждения. Я бы сказал, что мы во многом переосмыслили роль и место банка в экономике, заложили качественно другие подходы в его стратегию. Основная черта новой стратегии — наращивание операций Внешэкономбанка как института развития, повышение роли в инвестиционной политике страны, активное участие в модернизации экономики, смещение акцента на инновационные проекты…

— Какой показатель, который вы себе ставите, считаете главным?

— Мы ставим показатель, что к 2015 г. объем нашей поддержки национальной экономики должен составлять 2-2,8% ВВП.

РИА НОВОСТИ
30.08.2011 17:51

Смогут ли российские курорты конкурировать с Антальей и Альпами? Создание мега-курорта на Северном Кавказе – проект экономический или все же политический? Кто на самом деле "запустил" карачаево-черкесский Архыз? О развитии туризма на российском Кавказе и в России в целом рассказал корреспонденту РИА Новости зампред Внешэкономбанка Анатолий Балло.

- Анатолий Борисович, решение о развитии горнолыжных курортов Северного Кавказа, оно больше было экономическим для того, чтобы дать бизнесу заработать на этом, или все-таки оно было политическим, социальным, для того, чтобы исправить ситуацию, которая сейчас сложилась в этом регионе? Мы знаем о низком уровне достатка людей там, о высокой безработице.

- Я думаю, правильный ответ такой: решение было комплексным, потому, конечно же, во главе угла стояли не только социальные, но, в первую очередь, экономические аспекты. При этом следует отметить, что данный проект в полной мере отражает государственную политику в этом направлении, потому что предварительно в рамках этого проекта если не вся общехозяйственная инфраструктура, то большая ее часть уже была профинансирована в рамках федеральной целевой программы развития Юга России. Особо следует сказать о вкладе в проект таких предпринимателей-энтузиастов как Дмитрий Пумпянский (председатель совета директоров Трубной металлургической компании и Группы "Синара"), которым еще 5 лет назад, то есть задолго до того, как правительство объявило о стратегических мерах по развитию курортов Северного Кавказа, овладела идея создания курорта Архыз, причем он не преследовал каких-либо политических целей, а его бизнес - металлургия, трубная промышленность - лежит совершенно в другой сфере, между ними и туризмом нет практически никакой синергии. Но он загорелся этой идеей и увлек ею нас. Огромную поддержку реализации проекта оказал Полномочный представитель Президента в СКФО Александр Хлопонин, который в течение года инициировал ряд межведомственных совещаний, позволивших разрешить проблемные вопросы по проекту. Здесь следует оговориться, что, конечно же, нам повезло, что с проектом Архыз (пока мы говорим о первой очереди его строительства) мы легли как бы в фарватер, и сейчас это, скажем так, пилотный проект, от успеха которого зависит без малейшего преувеличения дальнейшая судьба всей комплексной программы создания туристического кластера на Северном Кавказе. ВЭБ совместно со Сбербанком и Минэкономразвития участвовали в создании акционерного общества "Курорты Северного Кавказа" и сейчас очень плотно с ним работаем. А в соответствии с решением наблюдательного совета ВЭБа и в рамках нашей, скажем так, "экспансии" в регион была также учреждена Корпорация развития Северного Кавказа, которая-то как раз и участвует в качестве соинвестора в проекте развития горнолыжного курорта Архыз.

- Обычно участие банков в крупных проектах составляет 50% и больше.  Какое участие принимает в проекте ВЭБ? Есть ли в России сегодня люди, заинтересованные настолько, чтобы вкладывать, ну скажем, колоссальные деньги именно в туриндустрию, причем внутрироссийскую? И каков может быть срок окупаемости подобного проекта для бизнеса?

- Начну издалека. Идея развития курортов у нас в банке развития возникла не спонтанно. ВЭБ участвует в международном клубе долгосрочных инвесторов, куда входят банки развития почти всех промышленно развитых стран, а также Бразилии и Китая. В рамках этого клуба у нас происходят постоянные консультации, в частности, у нас очень плотные контакты с французским банком развития Caisse des Depots et Consignations (CDC). И вот два года тому назад, когда мы проводили очередные консультации, выяснилось, что банк развития Франции владеет на 100% такой компанией, как Companie des Alpеs, которая управляет горнолыжными курортами в целом ряде областей Франции. Это же очень показательно и важно, что в такой промышленно развитой стране как Франция именно институт развития, а не частный инвестор владеет таким оператором. Иными словами, не нами изобретено. И этот пример показывает, какое внимание в промышленно развитых странах уделяется такому важному сектору экономики как туризм. У нас же туризм не то что не развит, а ему просто недостаточно уделяется внимания. И поэтому мы имеем то, что мы имеем -- большинство наших сограждан, состоятельных людей проводят свой досуг, рождественские каникулы совершенно в других местах, не в России. И по понятным причинам: потому что у нас не создана соответствующая инфраструктура. Однако надо иметь в виду, что даже во Франции инвесторы не готовы вкладывать сколько-нибудь серьезные деньги (а речь идет об очень больших суммах) в создание, скажем так, спортивной части туризма и рекреации. Потому что хотя сроки окупаемости в гостиничной сфере и сфере обслуживания достаточно высокие и находятся на горизонте 10 лет, сроки окупаемости инвестиций в непосредственно спортивную составляющую несравнимо выше и могут составлять 15-20 лет. Компания "Курорты Северного Кавказа" была учреждена как раз в целях обеспечения создания спортивной части.

Что касается ВЭБа, то банк профинансирует проект строительства первой очереди в объеме 5,1 млрд. рублей. Кредит ВЭБа - это 100% затрат на создание инфраструктуры (горнолыжную и инженерную) и 85% затрат на коммерческую недвижимость (гостиницы и пр).

Строительство первой пусковой очереди курорта "Архыз" - поселок Романтик - уже началось (за счет средств инвестора - компании "Архыз-Синара"). Уже к предстоящей зиме откроются три гостиницы, кресельная канатная дорога и две горнолыжные трассы.

- Сроки окупаемости, они напрямую связаны с ценами на отдых. Вот в связи с этим следующий вопрос. Сейчас цены на внутрироссийский отдых достаточно высоки, но если инвесторам надо возвращать деньги, получается цены надо задирать еще выше, упадет спрос. И как тогда вот это противоречие решить?

- Очень сложный вопрос. Мы занимались изучением этой проблематики. Да, получается, что отдых, скажем, в той же Турции гораздо дешевле. За счет чего? Главным образом за счет комплексного решения вопроса, когда в стоимость тура включается, например, цена на авиабилеты, которые субсидируются, в том числе, не исключено, за счет государства. В России в принципе тоже уже есть определенные наработки. Известно, что существует государственная поддержка авиаперелетов с Дальнего Востока в центральную часть страны, которая оказывает очень большое влияние на увеличение пассажиропотока в указанных направлениях. Поэтому, делая первые шаги по развитию туристической инфраструктуры, мы одновременно смотрим и в сторону развития аэропортовой инфраструктуры, в частности, на проект модернизации аэропорта Минеральных Вод. На самом деле мы достаточно давно и активно занимаемся аэровокзальной инфраструктурой и в данный момент вовлечены в проекты модернизации пяти крупных аэропортов, участие в развитии  каждого из которых банк рассматривает не изолированно, а в более широком контексте. Так, финансирование модернизации и расширения аэропортов в Сочи и Екатеринбурге - это не только наш вклад в проведение дискретных мероприятий -- Олимпиады 2014 года и в подготовку к чемпионату мира по футболу в 2018 году соответственно, но и элемент развития транспортной системы страны в целом, повышения транспортной доступности, формирования современной инфраструктуры туристического бизнеса.

Должны предприниматься целенаправленные шаги по созданию целой цепочки сервисов с тем, чтобы на каждом этапе своего путешествия турист, да любой человек находился в комфортных для себя условиях, необходимо, чтобы на протяжении всего пути - от приезда в аэропорт, перелета, встречи по прибытию до пребывания его на самом курорте - он постоянно находился под опекой и «контролем» соответствующих сервисных компаний. И, конечно, очень важно, чтобы цены на авиабилет были конкурентны по сравнению с теми ценами, которые люди платят при перелетах в Турцию, Австрию и т.д.

- Проект действительно сложный, и одно дело, вот мы общаемся с туроператорами, которые и сейчас возят туристов на горнолыжные курорты, у них свое видение, хотелось бы увидеть видение банка развития на это. Вот скажите, с какими проблемами можно столкнуться при реализации и, наверно, при запуске этого проекта, потому что не секрет, что нет там квалифицированных кадров, с безопасностью в регионе не очень хорошо, какой, на ваш взгляд, камень преткновения может появиться  при запуске этого проекта?

- Конечно, проект важен для Карачаево-Черкесии как с точки зрения решения проблем занятости, так и подготовки кадров. На повестке дня стоит вопрос об открытии на базе местных учебных заведений фактически отдельного образовательного направления в целях обеспечения создающегося курортного сектора профессиональными кадрами. По имеющимся подсчетам, только на первом этапе осуществления проекта будет создано 700 новых, так сказать, специализированных рабочих мест, не считая того, что там будут работать строители, инженеры. Что же касается вопросов безопасности, то очевидно, что если она не будет обеспечена, то тогда, естественно, вся идея окажется нереализованной и проект...

- ...Не состоится?

- Вся идея окажется под вопросом. Но на самом деле безотносительно к конкретному проекту для нас абсолютно очевидно, что необходимо проводить целенаправленную работу и приучать людей отдыхать в своей собственной стране, заинтересовать их проводить отпуск на родине. Так же, как в разных странах пропагандируют отдых именно в своей стране, так же, как, допустим, пропагандируют принцип "buy american" -- покупай американское, покупай французское и пр. Аналогично и мы должны пропагандировать, чтобы покупали российские товары, российские услуги, в том числе связанные с туризмом. В этом нет ни грана примитивного квасного патриотизма, это рациональное и экономически обоснованное требование бизнеса.

Справка по проекту Архыз:

В рамках программы создания туристического кластера на Северном Кавказе  Правительство планирует сформировать шесть туристско-рекреационных экономических зон в регионе и на юге России. На их обустройство из федерального бюджета выделяется порядка 60 млрд рублей. Это объекты в Карачаево-Черкесии, Краснодарском крае, Республике Адыгея, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии и Дагестане.

Туристско-рекреационный комплекс "Архыз" в Архызском ущелье предполагает развитие крупнейшего в РФ горнолыжного курорта мирового уровня. Согласно проекту, всесезонный горный курорт будет обладать современной инфраструктурой, способной принять единовременно 25 тысяч человек, и займет площадь в 16 тысяч гектаров. Предполагается, что курорт будет состоять из четырех туристических комплексов-поселков, соединенных транспортной системой из 69 подъемников и канатных дорог, пропускной способностью 140 тыс. человек в час, сети горнолыжных трасс разной сложности общей протяженностью 278 километров и широкой сети общественного питания, торгового и бытового обслуживания,  бальнеологических и СПА-центров, оздоровительных комплексов.

Стоимость реализации проекта может составить более 80 миллиардов рублей. Весь курорт должен быть возведен к 2017 году. Реализация проекта позволит увеличить уровень денежных доходов населения и создать до 10 тысяч рабочих мест, привлечь значительные инвестиции, увеличит налоговые поступления в бюджет КЧР (налоговые поступления в бюджеты всех уровней только за период реализации первой стадии проекта составят ориентировочно 850 млн рублей).

Справка по проектам ВЭБа на Северном Кавказе:

Основная задача Внешэкономбанка на Северном Кавказе - быть одним из основных источников финансирования наиболее перспективных и востребованных проектов и содействовать привлечению в регион масштабных инвестиций. Для достижения этих целей ВЭБ создал дочернюю структуру - Корпорацию развития Северного Кавказа, ориентированную на ведение активной практической инвестиционной деятельности в регионе, открыл  Представительство Внешэкономбанка в г. Пятигорске, работающее во всех субъектах СКФО, и выступил соучредителем компании «Курорты Северного Кавказа», созданной для строительства туристического кластера. Приоритетное направление деятельности ВЭБа в СКФО -- проекты, связанные с созданием масштабного туристического кластера.

Эксперт,
Москва,
22.08.2011 6:00:00
ФОТО: АЛЕКСЕЙ МАЙШЕВ
Автор: АЛЕКСАНДР ИВАНТЕР

Один из идеологов создаваемого Агентства страхования экспортных кредитов и инвестиций, зампред Внешэкономбанка Петр Фрадков, рассматривает новую структуру как мозговой трест по мониторингу и продвижению российских экспортеров и инвесторов за рубежом

- Петр Михайлович, в каком состоянии сейчас находится проект создания экспортного агентства?

 - Проект создания агентства страхования экспортных кредитов и инвестиций находится в достаточно продвинутой фазе, он состоит из двух частей. Первая - подготовка законодательной базы для особого вида страхования - страхования экспортных кредитов и инвестиций от предпринимательских и политических рисков. До сих пор у нас в законодательстве такой вид страхования отсутствовал. Потребовалось внесение большого числа поправок в действующие нормативные акты, в первую очередь в законодательство о страховом деле. Все эти поправки сведены в единый федеральный закон, который опубликован и вступил в силу месяц назад.

Вторая часть процесса - это собственно корпоративные решения, которые принимает ВЭБ как стопроцентный акционер создаваемого агентства.

 - Почему принято решение, что агентство формируется как "дочка " ВЭБа?

 - Изначально, и это следует из закона "О Банке развития", ВЭБ сам должен был реализовывать функцию страхования экспортных кредитов. Однако практика показала, что один институт быть и кредитором, и страховщиком на данном этапе не может. Это был бы очень сложный процесс с точки зрения внутренних документов, резервов, баланса и прочего. Поэтому принято решение делегировать функцию страхования экспортных кредитов "дочке" в форме открытого акционерного общества.

 - Агентство создается как коммерческая структура?

 - Формально это коммерческая структура. Но получаемая агентством прибыль целиком направляется на формирование резерва для страховых операций. Первоначально такой резерв будет сформирован ВЭБом, а в дальнейшем будет пополняться за счет капитализированной прибыли агентства. Когда этих средств окажется недостаточно, законом предусмотрено обращение к поддержке федерального бюджета.

 - Как организационно будет создаваться агентство? Выделится в самостоятельную структуру часть департаментов ВЭБа?

 - Нет. Тем более что права акционера данного общества будут осуществляться не ВЭБом, а наблюдательным советом ВЭБа, то есть управление новой структурой поднято на уровень выше. Это сделано специально для того, чтобы на первом этапе подчеркнуть государственную, а не коммерческую функцию агентства. Кадровый костяк агентства составят страховщики, работавшие за пределами ВЭБа.

 - А такие специалисты есть?

 - Немного, но есть. В зачаточном виде подобные виды страхования развивались в двух трех крупнейших частных страховых компаниях. Они развивают, как правило, страхование краткосрочных ( до шести месяцев) торговых кредитов внутри России. Страхованием экспорта и политических рисков практически никто не занимался. Агентство же предполагает страховать как коммерческие риски, так и политические. Перечень всех рисков будет четко прописан в постановлении правительства, которое будет специально разработано и принято в продолжение закона. Там же будут прописаны требования к финансовой устойчивости этого агентства, требования к правилам страхования, к контролю, который будет осуществляться напрямую правительством.

 - То есть полномочия "Росстрахнадзора " не будут распространяться на агентство?

 - Нет, не будут. Это очень серьезное исключение из закона о страховом деле. Но такое исключение оправдано и соответствует международной практике деятельности таких агентств. Агентство по факту не действует в конкурентном страховом поле, потому что закрывает ту нишу, где коммерческие страховые компании сейчас не представлены.

 - Почему нельзя было реализовать эту функцию поддержки российского экспорта на базе действующей стопроцентной " дочки " ВЭБа - Росэксимбанка?

 - Агентская функция Росэксимбанка - предоставление от лица Минфина суверенных гарантий российским экспортерам. Это несколько другой инструмент. Такой инструментарий применяется в тех случаях, когда отечественный экспортер обязан в силу контракта или закона предоставить своему иностранному покупателю гарантию, что продаваемая им российская продукция будет поставлена в срок, стройка будет закончена в полном объеме и вовремя и т. п. Если говорить о сложных и долгосрочных контрактах, то такая банковская гарантия в России мало доступна нашим экспортерам высокотехнологичной продукции и услуг. Чтобы поддержать экспорт, и создан специальный механизм гарантий Росэксимбанка.

Таким образом, суверенные гарантии и страхование экспортеров - это два взаимодополняющих инструмента. В некоторых странах ситуация аналогичная, в частности в Японии, где Японский банк международного сотрудничества (JBIC) выдает гарантии экспортерам, а Агентство страхования экспорта и инвестиций (NEXI) занимается страхованием экспорта.

 - Сможет ли агентство застраховать не российского экспортера, а иностранного покупателя нашей продукции?

 - В законе об агентстве предусмотрена возможность страхования как продавца, так и покупателя, а также банков, финансирующих поставку, как со стороны экспортера, так и со стороны импортера. В дальнейшем речь также может идти о страховании инвестиций, например при строительстве российской компанией предприятия за рубежом. Это более сложные риски, фактически агентство будет сопровождать проект на всех стадиях его жизненного цикла.

 - При стартовой капитализации 30 миллиардов рублей каков будет примерный размер общего страхового покрытия?

 - Мы делали предварительные расчеты со специалистами Минэкономразвития исходя из предпосылки, что на первом этапе агентством может быть застраховано порядка 15 процентов российского машиностроительного экспорта. В результате мы выходили на суммарный объем страхового покрытия в размере не менее 10 миллиардов долларов за первые три года функционирования агентства.

Важным направлением работы агентства, не связанным напрямую со страхованием, является создание своего рода кредитного бюро, накапливающего базу кредитных историй российских экспортеров. Это наряду с квалифицированным диалогом между иностранными ЭКА и нашим агентством будет способствовать привлечению зарубежных экспортно-импортных банков и экспортных страховых агентств к работе с российскими контрагентами.

 - Из ваших слов следует, что существует практика обмена такими базами данных между странами?

 - Да, обмен информацией идет, и очень активный. Вообще говоря, агентство - это серьезный аналитический центр, работа с клиентом не ограничивается собственно страхованием. И клиент, и застрахованный проект продолжают непрерывно мониториться, чтобы заблаговременно спрогнозировать и по возможности избежать наступления страхового случая. Здесь большие отличия от, например, деятельности обычного банка-кредитора.

 - Вы имеете в виду дистанционный мониторинг?

 - Нет, представители агентства по договору находятся в постоянном контакте с клиентом. Обычно они активно взаимодействуют с госорганами своей страны. Эти люди обладают глубоким экспертным знанием о стране пребывания, отрасли и конкретном предприятии клиенте в частности.

 - Будет ли агентство перестраховывать принимаемые риски за рубежом?

 - Конечно. Правда, выбор перестраховщиков тоже будет регламентирован. В частности, эти компании должны иметь рейтинг не ниже рейтинга агентства, то есть, как правило, не ниже суверенного. Одна из задач будущего российского агентства - это в максимально близкой перспективе получить суверенный рейтинг.

 - Когда агентство сможет начать работу?

 - Для запуска новой структуры требуется принятие трех документов. Это, во-первых, постановление правительства, которое определяет основные требования к агентству. Во-вторых - правила страхования, основной рабочий документ, подробный регламент работы агентства. И в-третьих - стратегия, где будут утверждены финансовые параметры работы агентства, страховые емкости агентства по разным странам и регионам, в покрытии которых нуждаются российские экспортеры, и т. д. Я надеюсь, что с начала 2012 года агентство сможет приступить к практической деятельности.

Финансовый рычаг для национального экспорта

Сегодня экспортные кредитные агентства (ЭКА) действуют более чем в 80 странах. Свыше 50 крупнейших ЭКА и страховых компаний как частных, так и государственных, занимающихся страхованием и гарантированием экспортных сделок, объединены в Международный союз страховщиков кредитов и инвестиций - так называемый Бернский союз. Под различные рычаги финансовой, страховой и гарантийной поддержки членов союза подпадает около 10% мировой торговли.

Политика в области финансовой поддержки экспорта регулируется такими авторитетными международными организациями, как ОЭСР и ВТО. В рамках ОЭСР разработано и успешно применяется специальное соглашение по официально поддерживаемым экспортным кредитам. Данный документ является "джентльменским соглашением" и не носит характер законодательного акта ОЭСР. Его основная цель - упорядочить рынок экспортных кредитов, предотвратить демпинг в отрасли. Соглашение регулирует, в частности, минимальные ставки по страхованию и финансированию экспортных кредитов. Следование стандартам ОЭСР признается правилами ВТО как не субсидирующее экспорт.

Функционирующие в мире экспортные страховые агентства условно могут быть разделены на три группы по типу применяемой бизнес-модели.

ЭКА в первой так называемой традиционной бизнес-модели функционирует напрямую за счет государственного бюджета и может быть как государственной структурой - Eximbank (США), ECGD (Великобритания), - так и частной страховой компанией, которая наделяется полномочиями по поддержке национального экспорта, - Euler Hermes (Германия), Coface (Франция), Atradius (Нидерланды) и др. На сегодня данная модель преобладает среди ведущих ЭКА, а также стран - членов ОЭСР. ЭКА, функционирующие по данной модели, предусматривают поддержку отечественного компонента в рамках экспортных контрактов.

Предлагаемые в данном случае финансовые продукты высоко стандартизированы. Это в первую очередь экспортное финансирование (кредит поставщика и кредит покупателя, документарный аккредитив), страхование политических рисков, гарантирование исполнения обязательств.

Высокий уровень стандартизации операций и недостаточная гибкость модели практически не оставляют возможности для диверсификации рисков, клиентов, отраслей и рынков. В отношении каждой транзакции требуется высокий уровень резервирования капитала, что, в свою очередь, может привести к снижению уровня доходности такой деятельности.

Функционирование ЭКА по второй модели (именно на нее ориентируется агентство, создаваемое в России) предполагает предоставление поддержки национальным компаниям для осуществления их глобальных стратегий развития, в отличие от концепции "национального компонента", реализуемой в рамках первой модели.

Такой тип ЭКА позволяет проводить внедрение инноваций и новых финансовых продуктов, поддерживать интернационализацию национальных компаний, а также сделки, квалифицирующиеся как стратегические с позиций государства. Диапазон финансовых продуктов отличается большей гибкостью, легко адаптируется под новые программы, такие как несвязанное финансирование в сочетании с прямым кредитованием и др.

И наконец третий высший тип функционирования ЭКА, когда в процессе своей эволюции ЭКА становится глобальным рыночным игроком, с широчайшей линейкой предлагаемых услуг и по сути представляет собой холдинг, консолидирующий различные компании, каждая из которых специализируется в том или ином продукте/бизнес-линии (например, SACE в Италии).

Согласно международной практике для ЭКА краткосрочный бизнес не выступает приоритетным и профилирующим. Наиболее активно на данном рынке действуют именно частные страховщики. ЭКА, как правило, наращивают операции на рынке страхования краткосрочных экспортных кредитов в неблагоприятных экономических ситуациях, что подтвердил недавний финансовый кризис. В частности, согласно специальному решению Еврокомиссии в мае 2008 года ЭКА на временной основе было разрешено проявлять большую активность на рынке краткосрочного страхования экспортных кредитов в период кризиса, прежде всего для того, чтобы в полном объеме обеспечить потребности европейских экспортеров (преимущественно малые и средние предприятия) в страховании экспортных кредитов.

По материалам ВЭБа